Уставшая, теперь бессильна,
И понимаешь, что к чему.
Ты перестала петь Россию,
Как пристально взирать во тьму.
Казенный дом – не казематы,
Но если вдуматься чуть-чуть,
То, что удерживает в хатах:
Скитанья, нищенство, и жуть.
Нет выбора. Одна неволя,
И как приветствовать ее?
Когда идешь широким полем,
А над тобою – воронье…
Такой твой дом. И заключенной
О каторге начнешь сонет, -
А в нем такая обреченность,
Какой быть может, больше нет.
