Старый печальный сказочник догадывается о таких вещах, о которых он никогда и ни кому не сможет рассказать. Дивные цветы распускаются перед его внутренним взором каждое мгновение, но он не может поведать сейчас всю красоту происходящего ни кому. Старый печальный сказочник наблюдает зарождение новых вселенных и мчится сердцем во след за пределами бесконечности в постоянном предчувствии совершения чуда. И чудо происходит. Происходит каждую секунду, беспрерывно. И нет ему конца. Имя ему Жизнь. Когда сказочник полностью уяснит себе абсолютное одиночество. Свое одиночество. Тогда, и даже тогда жизнь его не изменится, и останется он таким же старым сказочником, пишущим свои сказки. Печальный сказочник тогда улыбнется, поднимется на чердак и начнет писать письмо своему главному герою. Главному герою своей бесконечной сказки, которая так никогда и не будет написана. Имя ей Жизнь. Неведомый главный герой с неизвестной внешностью пока что молчит, но существование его очевидно каждому атому. «Здравствуй» - напишет тогда сказочник своему герою. «Я всегда ревновал тебя ко всему на свете и ко всем на свете! Я был глуп… Эти чертовы иностранцы – я даже не знаю к кому я больше ревновал тебя: к ним или же к себе и своей пошлой и недостаточно совершенной фантазии. Ты не представляешь, на сколько я был глуп…» - волны теплой нежности заалеют на пальцах сказочника, а дыхание его участится. « Ты знаешь, я понял теперь, я никогда не хотел быть лучше за твой счет. Может быть, я вообще никогда не хотел быть лучше. А ты… А ты Абсолют. Теперь нас разделяют целые пропасти, целые океаны холодного сумрака и бесполезных, путанных словно паутина тропинок, по которым до тебя не дойти никогда… Никогда. Я нарисовал тебе крылья и теперь радуюсь тому, что сам пригвожден к тяжелой земле и еле по ней ползаю. Я стер все свои координаты и отпечатки пальцев, чтобы ты никогда меня не узнал. И даже это письмо анонимно. Теперь я могу восторгаться тобой совершенно, когда ты даже не подозреваешь о моем существовании. Иначе, возможно, твой взгляд помутился хотя бы на самую малость - чего уже вполне достаточно было бы для того, чтобы ты потерял свое нежнейшее совершенство». На мгновение сказочник отвлечется и посмотрит в темное окно, на луну и звезды, мерцающие в полумраке. «Ты во всем лучше меня, мой герой. Ты даже и не мой вовсе. И чем старее я становлюсь, тем больше меня радует твоя молодость и нежный румянец на твоем лице. И чем нелепее я ввиду твоего Абсолюта, тем благодатнее мне на сердце. Слово «Радость» стало для меня священным словом. Радость, чуждая какой бы то ни было страсти, переполняет мое существо с тех пор, как я узнал о твоем существовании. Были времена, когда я пытался тебя разрушить. Были времена, когда я бежал от тебя. Были и такие времена, когда я пытался быть равнодушным к тебе. Я всегда противоречил себе в этом и эти времена прошли. Теперь я пишу тебе: здравствуй. Теперь я приношу тебе новую сказку. Теперь жди новых сказок. Лови их на лету и не задумывайся об авторе. Спокойной ночи. Книга сказок открыта. И ей-ей, сколько их еще будет на радость всему сущему».
