В Армии был у меня друг, точнее, «брат по крови», грузин Гия.
По крови потому, что насмотревшись ковбойских фильмов, от глупости юношеской (а, может, по пьяни), мы решили побрататься. Это – безрассудный ритуал со вскрытием вен, смешиванием крови и пр. Мы тогда о СПИДе и слыхом не слыхивали…
Впрочем, все по порядку.
После ужина в курилке, что у входа в столовую, собрались мы, «старики», – человек десять. «Салабоны» имели свою курилку, подальше от столовой. Среди нас находился мерзкий тип по имени Саша. Его не любили потому, что: первое – вечно слюнявый; второе – пришел к нам из «учебки»; третье – имел погоны младшего сержанта («чистые погоны – чистая совесть»); четвертое – когда знакомился с девчонками, а особенно когда фотографировался, всегда наклонялся вперед, что бы были видны лычки на погонах, а пятое – «стучал»: не точно, конечно, знали бы точно – «стучалку» бы вырвали.
Ребята – кто играл в нарды, кто болтал, а кто молча курил.
Гия – здоровый, мордатый, веселый грузин; наивный и простой, как дитя, а в бешенстве – безрассудный, как носорог – крутил на цепке корейские щипчики для ногтей.
Саша, как шакал Табаки вокруг тигра Шер-хана, крутился возле него. Через слово называл его братом, брызгал слюной, о чем-то рассказывал...
- Э, какой ти мне брат? – грузин посмотрел на него хитрыми глазами. – Если брат, давай на крави брататься!
- Это как?
- Вот как, – и, вытянув из щипчиков тупое лезвие перочинного ножичка, стал им рвать кожу у запястья.
- Ты что псих? – Саша оторопел.
- Что – бздишь? Тогда не называй меня братом!
- Да пошел ты!
- Э-э, сам иди! – и грузин дал ему пинка.
Мы засмеялись, принимая все за шутку. Но грузин не шутил:
- Вот Давид, – это он обо мне, – знаю не забздит!
- Без проблем! – я был здорово пьян... (Ну, каюсь, каюсь,– выпили, и не мало! старшине только не говорите!)
- Давай, брат, сдэлаем это! – и он опять принялся рвать свои вены – дикий человек, что с него взять!
- Давай! – говорю (Мужик я или нет? Сказал – сделал).
У меня есть одна черта, которой почти горжусь: как бы не был пьян, всегда контролирую ситуацию и на утро все помню. Но эта черта не пригодилась, – от предложения грузина я почти отрезвел.
Зову «салабона» и говорю:
- Неси сюда одеколон, лезвие и кусочек ваты…
- И кусок хлэба!
- Хлеб зачем? – я вылупился на него, – сколько можно жрать!
- Узнаешь!..
Когда все принесли, я сломал лезвие на две половинки, протер их одеколоном и одну отдал грузину. Так же протер область запястья ему и себе. Отошел ближе к свету и уголочком лезвия – к тому моменту я был совершено трезв – стал усиленно пилить!.. нет, не вену, а островок кожи между двумя синими ручейками вен. (Кто сказал: хитрый? – Не хитрый, а находчивый!)
Мой безрассудный друг Гия наотмашь полоснул лезвием по руке: не было кровавых фонтанов и водопадов – тоже, наверно, не хитрый, а находчивый! –так, царапина, разрез сантиметра три, не много крови...
Моя царапина тоже кровила и была чуть больше сантиметра. Но и грузин, простите, больше меня в два раза – так что пропорции были соблюдены!
Короче, мы торжественно соединили наши «ужасные» раны на глазах у всей курилки – не бойтесь, никто в обморок не упал, нам было по девятнадцать – мужчины уже! Когда оторвали руки, само собой, на моей ране было больше его крови, чем моей. Гия взял кусочек хлеба и, обмокнув в моей (своей!) крови, съел его; потом, взял другой кусочек ткнул в свою (свою!) кровь и протянул мне:
- Кушай кров!
- Да без проблем! – взял и съел.
Я человек не брезгливый, но, господи, какой он валенок (любя!), одним словом – дитя гор!..
Шло время. Гия гордо ходил по части, показывал всем, а особенно Саше, свой порез; бил себя в грудь (Тарзан, блин!) и говорил:
- Видыш: вэны рэзал, с Давидом братался! – при этом почему-то раздирал зажившую было рану.
Как-то подошел ко мне и попросил показать мой порез. А у меня тоненькая, почти не заметная царапина – зажила давно.
- Э, шлянг (шланг – значит «сачок», притворщик), – ти что, нэ рэзал?
- Рэзал, – говорю, – биджо, рэзал… нэмного!
- Почему нэмного?
- Ты большой, у тебя крови вон сколько, а у меня меньше. Через такой, как у тебя, «огромный» порез вся кровь бы вышла!
- Почему шрам нэт? – его мордаха ширилась в хитрой улыбке.
- Потому что, как ты, чучело, не раздирал рану! Дал ей спокойно затянуться! – (Вы не забыли? Я не хитрый, я – находчивый!)
Он посмотрел на свой покрасневший по краям порез, хмыкнул и пошел в казарму. Мой ответ, видимо, его удовлетворил,– он перестал трогать рану, она скоро затянулась, но остался небольшой шрамик. Так и ушел на «дембель» с отметиной о нашем «братании»…
Гия, брат мой, как я хочу обнять тебя, увидеть твою улыбку чеширского кота (котяра еще тот!) и выпить за твое здоровье чачи – той, что ты – помнишь? – привозил из отпуска!..
P.S. Девочки, не пугайтесь! – много раз проходил медкомиссию – СПИДа не нашли! Про Гию не знаю, двадцать лет его не видел... Вот бы глянуть, что стало с этим, в хорошем смысле слова, животным!
29.01.2005г.
ID:
74907
Рубрика: Проза
дата надходження: 19.05.2008 12:39:38
© дата внесення змiн: 19.05.2008 12:39:38
автор: Давид Экизов
Вкажіть причину вашої скарги
|
