XXVIII
Ну давай же, кружись, ты, Почти что ребёнок,
невесомо ступая в свои же следы...
Смолкли звонкие лиры созвездий на хорах,
их молчанья причиной являешься ты.
Они также молчали, внимая Орфею,
и тянулись невольно на сладостный звук.
А сегодня я вижу небесную фею,
невесомые крылья трепещущих рук.
Мы с тобою по слуху искали то место,
где звон лиры взмывал до небесных высот.
Ты вела меня в танце, послушная звуку,
и, стремясь покорить неземную науку,
я свой шаг примирял под причудливый ход,
чтоб однажды кружиться в созвездии вместе.OSAlx2о24-11
Уильям Блейк. Танцующие звёздыXXVIII
O komm und geh, Du, fast noch Kind, ergänze
fÜr einen Augenblick die Tanzfigur
zum reinen Sternbild einer jener Tänze,
darin wir die dumpf ordnende Natur
vergänglich Übertreffen. Denn sie regte
sich völlig hörend nur, da Orpheus sang.
Du warst noch die von damals her Bewegte
und leicht befremdet, wenn ein Baum sich lang
besann, mit dir nach dem Gehör zu gehn.
Du wusstest noch die Stelle, wo die Leier
sich tönend hob—; die unerhörte Mitte.
FÜr sie versuchtest du die schönen Schritte
und hofftest, einmal zu der heilen Feier
des Freundes Gang und Antlitz hinzudrehn.
Rainer Maria Rilke
