* * * * * * * * * * * *
В день, когда
для меня все кончится
и зелёные блюдца глаз
духотой, немотой-законницей
нежилая укроет мгла –
карамели насыпь в конфетницу,
в вазах воду смени цветам,
и кагором соседке-сплетнице
окровавь до краёв стакан.
Новостями газет вчерашними
толкотню в зеркалах завесь – хватит двойственности:
над башнею ровно в полночь ударит шесть.
И знакомую всем развратницу – криворотую смерть мою –
не кляни с четверга на пятницу, если прежде не отпоют
непутевого обывателя,
разорившего к сорока
доброту украинки-матери
ленью курского мужика.
Изголовье укрась не чем-нибудь, –
богородицыной травой
по обычаю то ли древнему,
то ль придуманному тобой.
Позови тишину по имени,
улыбнись уголками рта,
поцелуй и прости, прости меня,
что я раньше свободным стал.
Ты прости под седою теменью
обжигающий холод губ,
как последний этюд к безвременью –
сок рябиновый на снегу.
Помолись и свечу незрячую
у подножья креста оставь
той единственной, чьи горячие
слёзы вымолит темнота.
2003
... Там на кладбище так спокойненько
Ни врагов ни друзей не видать
Все культурненько, все пристойненько
Исключительная благодать.
не судіть строго....
можливо й божевільно, але такі вже в мене асоціації...
Апрельский відповів на коментар $previous_title_comm, 01.01.1970 - 03:00
Ну кто же за ассоциации судит. Они же суверенны.
Кладбище, свет в конце тоннеля, сковородки, домик у реки...
Спасибо Вам
