Вот, уже, слышишь, скрежет железа,
в плотную почву врезается плуг,
пласт за пластом, тучность свежего среза,
терпкий, хмельной, горячительный дух,—
и до чего было вам недосуг,
то что казалось довеку исчезло
(думалось— вечность уж слеп ты и глух),
фениксом к жизни над пеплом воскресло.
В свете вечерней зари багровеют,
будто вновь бал правит осень, сады,
да из-за кряжа по-вешнему веет.
Чёрен кустарник в ночи. Но темнее
плодные пашни открытой степи.
Время идёт, час за часом юнее.
2о24
