Гоню средь ночи в темноте по бездорожью.
Уже нет времени, чтоб акушеров ждать.
Урчит машина, отвечая мелкой дрожью,
В болотную проваливаясь гать.
Наружу рвется на сиденье заднем жизнь.
Все бесполезно. Мне осталось только выть.
Я в темноту сказал уверенно: "Держись",
Не ожидая от себя такую прыть.
Из термоса вода, рубашку на пеленки.
"Мадам, дышите глубже, помогу".
В ответ из темноты лишь голос громкий.
Все пересохло от волнения во рту.
Что делать? Я не знаю. Бьется вена.
В мой мозг ворвался крик. Я весь дрожу.
Кто был в роду моем? Ну подскажите, гены.
Покрылся потом весь, я сам сейчас рожу.
О, Бог Ты мой, отходят уже воды.
Смущенье подавил в себе на миг.
Не принимал еще я в этой жизни роды,
И мастерства, конечно, в этом не достиг.
Ну, что мне скорая, когда я сам, как помощь.
Пульс успокоился. Ушла куда-то дрожь.
И где тот муж - напившаяся сволочь?
Сквозь алкогольный бред кричавший мне: "Не трожь!"
Я был случайно в этом баре с ними рядом.
Она тянула его с силою домой.
И вот теперь родильный дом в Тойоте "Прадо".
И первый акушера опыт мой.
Головка показалась. Нет истерик.
И к крикам роженицы я как будто глух.
Осваивал когда-то в детстве велик,
Но, чтобы роды принимать, - мой мозг потух.
Явился он на свет, как Божье чудо,
С победным криком, разбудив лесную глушь,
Не успокоюсь я душой уже покуда,
В честь малыша не прозвучит с признаньем тушь.
Живите и даруйте жизнь другому.
Любите и, даст Бог, полюбят вас.
Я вашему желаю счастья дому.
Цените жизнь - она дается раз.
