У родины запавшие глаза
И щёки, как у жертвы Бухенвальда,
Ей хочется так многое сказать,
Но душит пыль проспектного асфальта.
Потрёпан плащ, истоптана до дыр
Не по погоде обувь цвета хаки,
Её маршрут: свобода — жизнь — трактир,
А сзади — три бездомные собаки,
Бегущие по следу в город Ха…
Вернее всяких Хатико печальных.
Им родину посмертно колыхать
И охранять от натисков фатальных.
Так много душ, шагающих навстре ….
но будто пустота под их рубашкой,
Им суждено стремительно стареть
На лавочках и в девятиэтажках.
Здесь беспокойство, юнговские сны,
И битые осколки Зазеркалья,
Тут вспарывают самость новизны,
Прикрыв изъяны вычурной деталью.
Но здесь мой дом. Здесь истинная я —
Без пафоса, налёта эмиграций.
Здесь раненая родина моя,
С которой ни расстаться, ни остаться.
(23.08.2025, Kharkov)
