Автобус сквозь Рамле идёт в Тель-Авив.
В шофёрском приёмнике старый мотив.
Слова на иврите, но память жива,
и вот уже песни советской слова
шрапнелью пронзают сознанье моё,
и Кристалинская в сердце поёт.
И ностальгия коснулась струны,
что разбудила забытые сны
жизни далёкой, умчавшихся дней,
но сохранённых душою моей.
То, что, казалось, навеки ушло,
новой дорожкой во мне пролегло.
Как мне сейчас необычно тепло!
