За деревней, на белом снегу,
Словно вспышка ночной зари.
Снегири! Снегири! Снегири!
Хорохорятся, чуют пургу.
Красным заревом той же зари,
Окунувшись в сугроб глибокий,
Рябина стоит одиноко,
Наклонившись до самой земли.
Облюбовали её снегири.
Здесь их дом и обеденный стол,
Белоснежный, морозный простор.
И пируют, и жируют до поры.
Снегири. Снегири.
