Из Малеевского* цикла
Перед самою жатвой загорелись хлеба.
А в ближайшем пруду нет ни грамма воды.
Мужики, подгорелые, тянут: «Су-удь-ба!»
Лица баб почернели от этой беды.
– Вся надежда была, что спасёт урожай,
ведь сады, да и живность порушил Указ.
– А теперь без всего хоть сейчас подыхай,
чай, до лета никто не дотянет из нас.
– Надо в город иттить, там работу найдём,
чай, на стройках везде нынче люди нужны.
– Оставаться здесь – все, как один, перемрём.
Там кой-как, но продержимся хочь до весны.
– Да, без пачпорта прямо тебя подберут!
– Председатель, чё скажешь, как быть?
Разрешенье какое нам власти дадут,
али смогут хоть чем-то они пособить?
Разговоры с делами сбивались в клубок.
Трактора, между тем, пропахав полосу
меж полями, как встали огню поперёк.
А под ними улёгся дремать ветерок,
И поникнул огонь, не держась навесу.
Ночью дождь пепелище залил и прибил.
Утром был из района уже прокурор.
О вредительстве долго и зло говорил,
расстрелять всех сельчан был готов он в упор.
Но уехал, с собой никого так не взяв.
«Ладно, сами помрёте!» – он как бы шутил.
И десятка два мата приличных сказав,
он на «эмке» с конвоем своим укатил.
Завтра тоже отсюда уеду домой,
мне билет уже Клава купила.
Здесь крестьянскую жизнь я увидел такой,
чтобы лучше об этом забыл я.
1948 г.(лето перед 7-ым классом)
* Село Малеевка Льговского р-на Курской области
