Что надтреснутый лед,
да возвышенный слог –
в каждом слове живет
и рождается Бог.
Перед нами блестит,
словно яблоко, путь:
то ночных гесперид
обнаженная грудь.
И обняв, не обнять
замерцавшую твердь –
всю родимую пядь,
как избранницу-смерть.
Ни добра, ни тепла
в жарких варежках вьюг,
но способность щегла
на несвойственный звук.
Принимаешь впотьмах
это волчье нытье…
В нем скрывается Бах
и дыханье твоё…
Или снег рукавом
растирает цветы?
В каждом слове моем
возрождаешься ты.
