|
Так случилось, что в марте на свет появилась Марта, а её мамы не стало, она умерла при родах от обширного кровотечения. Марту все очень любили и жалели, но смотрели всегда на неё как-то по-особенному - не просто в глаза, а так, как будто в чём-то её обвиняли, и сами же этого стеснялись. Когда она подросла, то постепенно стала понимать природу этих взглядов, и желание часто общаться с людьми, даже очень хорошими, у неё так же постепенно пропало. Но такой уход от дружеского общения совсем не тяготил её. Возможно потому, что она была какой-то особенной девочкой, и с ней происходило необыкновенное чудо, но люди об этом не догадывались. Оно, это чудо, наверное, происходило с ней и в самом раннем детском возрасте, но она уже не могла это вспомнить. К тринадцати годам Марта заметно подросла, расцвела и превратилась в очаровательную девушку. Она теперь очень напоминала своим обликом грациозную молодую лошадку на длинных точёных ножках, особенно, когда завязывала в тяжёлый жгут свои роскошные каштановые волосы. Чудо происходило с ней всякий раз, когда она входила в комнату матери. Там, с того самого памятного дня их «рождения и смерти», всё так и оставалось на своих местах: шкатулочки с украшениями, флакончики с духами, красивые сумочки, книги, картины, пластинки. В платяном шкафу, в слегка запылившихся чехлах, висели нарядные мамины платья, под ними стояли изящные туфельки. На верхней полке в высоких коробках спали шляпки, перчатки и шарфики, там же Марта нашла красивый театральный веер и маленький зонтик.
Когда дома никого не было, Марта одним только движением головы распускала свои длинные шелковистые волосы и входила в волшебную мамину комнату. Она открывала дверцу шкафа и снимала с вешалки красивое платье, обязательно с пышной юбочкой. С загадочной улыбкой она поворачивалась лицом к старому зеркалу и долго примеряла платье, внимательно вглядываясь в своё отражение в зеркале. Потом Марта подбирала к платью замшевые туфельки, иногда брала шляпку и перчатки. Но больше всего ей нравилось доставать с полки лёгкий складной японский зонтик от солнца, с резной бамбуковой ручкой, украшенной тонкой атласной ленточкой. И вот, когда Марта стояла в полном облачении, оставалось совсем немного: осторожно нажать на маленькую, едва заметную кнопочку, спрятанную на ручке под атласной лентой, чтобы зонтик открылся. И тогда происходило чудо: стены маминой комнаты вдруг куда-то исчезали, они словно растворялись, открывая перед ней великолепную, прямо на глазах оживавшую, картину удивительной, необыкновенной природы. Марта обычно смело переступала эту невидимую границу реального и нереального мира. Она точно знала - там ей будет спокойно и хорошо. Вот сейчас она сделает шаг и… сразу же зазвучит прекрасная мелодия. Слышите, это играет рояль, а вот это - скрипка, именно она сейчас ведёт заглавную партию в этой сказочной мелодии любви, слегка подрагивают под волшебным смычком её струны, и вот уже божественные звуки музыки заполняют всё пространство… Ах, как же прекрасно играл эту мелодию скрипач в фильме «Гранатовый браслет». Марта смотрела его много раз, чтобы ещё и ещё раз услышать эту волшебную скрипку. Она узнала, что это был любимый фильм её мамы, когда нашла в маленьком блокнотике для стихов всего четыре строчки: «Любовь. Трагедия и тайна. Прекраснее на свете нет. И жизнь, и смерть её печальна. Куприн, «Гранатовый браслет». Она сразу же прочитала этот рассказ Куприна, но, только посмотрев фильм, смогла понять всю глубину этого удивительного, неповторимого чувства, именно там впервые услышала настоящий, живой голос поющей о любви скрипки!
Здесь, в этом чудесном и необыкновенном месте, прямо у неё на глазах оживали великолепные живописные холсты и картины. Они легко превращались в сказочные природные ландшафты: луга с высокими, сочными, изумрудными травами или бескрайние поля с необыкновенными серебристо-белыми цветами. Марта назвала их Снежными. Тонкие, длинные и хрупкие лепестки их будто были сотканы из прозрачных льдинок и, едва видимых, нежных, ажурных снежинок. Марта осторожно касалась их своими пальцами, и прямо из снежинок начинала звучать тихая, волшебная музыка - Музыка цветов, которую можно было услышать только необыкновенно чистой душой и очень любящим сердцем. Марта теперь точно знала - это был тот самый мир Любви и Гармонии, мир Духовного совершенства и Красоты, созданный самим Богом, только для ангельских, кристально чистых душ. «Все люди могли бы жить в этом мире…»,- подумала Марта и открыла свой чудесный зонтик.
***ЧАЙКА...
Она пришла к нам в класс из другой школы. Её мама преподавала математику в старших классах и просто перевела дочку к себе поближе. Да и школа у нас была большая, и класс лучший в параллели.
Она была очень скромная, застенчивая, воспитанная девочка с тихим голосом и немного виноватой улыбкой. Если говорить о внешних ассоциациях, то она напоминала мне нахохлившегося воробышка. Она носила очки и всегда сидела за первой партой.
То что она будет прилежной ученицей, не вызывало ни у кого сомнений, и у неё была строгая мама, которая точно знала, что в школу приходят учиться, а не «валять дурака».
Мне всегда были интересны новые люди. Я любила наблюдать, как они осваиваются, становятся смелее в общении, раскрывают постепенно свои способности и таланты.
Я заметила, что на, совсем уж скучных, уроках, она что-то рисовала в альбоме карандашом. Я, обычно, на таких уроках делала заметки в свой дневник наблюдений, если, конечно, поэтическое вдохновение не воодушевляло на большее…
На переменах она очень редко выходила из класса. Доставала свой альбомчик и карандаш и рисовала, рисовала. Проходя мимо её парты, я краем глаза подмечала точёные фигурки принца и принцессы в прекрасных нарядах на королевском балу. Они как будто оживали и грациозно двигались в танце. Моё воображение подсказывало мне, что они были влюблены…
Когда мы познакомились поближе, она позволила мне наблюдать за процессом рождения рисунка. Так я получила первые в своей жизни настоящие уроки рисования. Теперь я смело могла изобразить балерину в пачке и на пуантах. Точно знала, как должны выглядеть на бумаге Золушка и Принц, скачущая лошадка или осеннее дерево.
Я не читала ей свои стихи, тогда я была не готова к таким откровениям. Но в знак благодарности за её замечательные уроки рисования я смешила её до слёз. Я рассказывала истории, которые придумывала сама, иногда на ходу, но все они были весёлые и необычные.
Она смеялась от души, прикрывая рот рукой, чтобы не было так громко, прыскала со смеху так, что запотевали стёкла её очков, и она, продолжая заливаться колокольчиком, протирала их краем передника.
Когда было тепло, мы втроём прогуливались на переменках вокруг школы: я, она и её соседка по парте, с которой потом мы часто возвращались из школы домой вместе, нам было просто по пути.
Теперь у меня было уже две слушательницы-хохотушки. Подозреваю, что они и на уроках вспоминали мои весёлые истории и смеялись, тихонько переговариваясь и оглядываясь на меня.
К концу десятого класса в моём дневнике «наблюдений» появилась одна странная запись:
«Воробышек превратился в Чайку».
Прошло очень много лет с тех пор. Мы больше никогда не виделись. Она вместе с соседкой по парте уехала поступать в Ленинград, я - в Москву.
Недавно, в каком-то своём старинном школьном альбоме я вдруг обнаружила один замечательный рисунок. На обратной стороне его красивыми буквами было написано:
«На долгую память. Лариса».
Так всё и вышло! Оказалось, что имя Лариса означает «чайка». А память о ней осталась долгая и добрая, как наше замечательное школьное детство…
ID:
157685
Рубрика: Проза
дата надходження: 25.11.2009 15:06:27
© дата внесення змiн: 21.01.2011 15:44:19
автор: miss Blues
Вкажіть причину вашої скарги
|
