Боль грызла и убивала. Просила меня все оставить
И закрыть ставни.
С незримых высот небо упало, реальностью став мне.
Это не я писал, это боль говорила моими устами.
Почти убила меня, но родила нечто новое,
Небо в копоти, но в этой гари протер заветное слово
Цвета голубого.
И это слово не "одиночество", а свобода.
Не тоска по прошлому, а по будущему тяга.
Не потоп убивающий, а очищающие воды.
Не на ремне, ведь не нож и не фляга.
Но осталась любовь - твою мать, это проблема.
Ладно, влюбленность - ее легко сломать о колено.
Но тут о чем-то большем идет речь у меня,
Ведь болит, когда за знакомое взгляд зацепится.
Ведь мозг в темноте, там поздно свечи менять,
И лишь она одна постоянно там светится,
Рисует ту фразу, что воплем течет,
Что так сильно любит ее...
