осанна осени, и в саване тумана
деревья,
листьями оплакивают нас.
мы умерли давно,
забвение сковало
свободу чувств и слов,
надгробием стена.
иначе говоря, что ты, что я, исчезли,
разделены на тьму
и свет, разлучены.
и никогда не стать единым целым, если
из одиночества рифмованные сны.
о, черный стон осин, дрожащий от озноба,
мерцающий фонарь пульсацией плетёт
из веток и теней,
из ненависти, образ
чудовища, чья пасть, похожая на вход.
войди и причастись, настоянным на мраке,
вином из шорохов и шёпотов.
на вкус,
как морось, смешанная с пеплом от бумаги,
небрежно выпавшая из дождливых уст.
не время для любви, но даже в это время
будь опьянённым тьмой и ей назло пиши:
“в осанне осени под саваном деревья,
но не окончена без света наша жизнь...“
