Нам и разговаривать не нужно:
мы без слов друг друга понимаем!
Сорок лет уже прожили дружно,
и ещё с тобою намечаем
прошагать чуть-чуть, держась друг друга,
новую страну душой приемля.
Правда, были капельки испуга
при вступлении на эту землю.
Жизнь-то всю в Союзе мы прожили,
там детей рожали и растили,
там с людьми хорошими дружили,
в праздники гуляли. водку пили,
кумовались – все единой веры,
трудового одного сословья,
рядовые мы и инженеры.
Не бывало между нас злословья,
не было и дележа по рангам,
не было и зависти друг к другу.
Жаль – из жизни уходили рано:
вырывала смерть друзей из круга.
Быт шахтёрский жрал нас без разбора.
Но вот странно – я, хотя изранен,
но привёз еврея и шахтёра,
как реликвию, себя в Израиль.
Никого нет из коллег на свете,
я же. благоденствую, старея,
и пишу ночами строчки эти.
И любовь к тебе мне сердце греет.
И со спящей говорю безмолвно
обо всём, что в нашей жизни было,
как о нашем настоящем, словно
это никуда и не уплыло.
1997 г.
