Вокзалы страдают,
режут рельсами вены и истекают поездами.
Когда ты будешь царапать стены
в удушливых казематах общаг или квартир,
вспоминай о билетах,
заразивших нас расстоянием.
Я слышу,
как баян наркомана Олега отправляет его в Вену,
создавая занимательную симфонию,
которая в конечном итоге будет сбиваться
и переходить на бит.
Графы манят меня своей беззаботностью,
но Карл Краус возвращает обратно,
туда,
где я еще маленьким мальчиком пытался
полюбить зиму в стихах.
Душит искренностью старик,
но даже сопя,
прорывается,
задевая гланды,
бисер из букв.
Когда я его вытащил,
было что-то около
Л
тире
Ю
тире
Б
тире
Л
тире
Ю.
А одна Ира из чужого двора говорила,
что такие подарки нужно держать подальше от чувств.
Главное - глубокий минет чеченцу
по имени Юрий Васильевич,
ну или другому парню,
ведь Юрий Васильевич не видит перспектив в Ире.
Она собирается покончить жизнь самоубийством,
но не собирается.
Такая вот Ира противоречивая.
Она знает,
что Мухаммед Али,
ненавидящий башни-близнецы,
запасался оружием и боксерскими перчатками.
Пьяная, пьяная Ира.
Она не знает,
что главное,
чтобы светофоры благоволили любому маршруту.
На красный нельзя переходить.
Именно так я тебя не остановил.
И ты помни,
что из каждого первого и второго красного глаза
я буду смотреть на твои фотографии.
Симфония сбивается.
Бит сбивается.
А вокзалы истекают поездами.
