- Не спишь?
- Да что-то не могу уснуть…
- И в голосе, похоже, грусть…
- Нет, все в порядке, ночь к тому ж, с ней все мечты крылаты…
Но как оглянешься с утра – такая муть, тоска, хандра,
не знаю даже, отчего - то стихнет, то накатит…
- Мы вечно скачем по верхам, по следствиям, а где – то там,
на дне сокрытого тебя…
- Таится радость бытия?
- И дремлет мудрости змея.
- Ах, если бы, хотя б на миг, приблизиться к истоку!
Какой бы жизнь тогда была!
- Тогда расти в себе орла, и льву свободы своему
не преграждай дорогу.
- Не понимаю, ты о чем? А впрочем…жизнь, как снежный ком,
с годами нарастив объем, на плечи давит горше. Словно
ишак какой иль мул, и в том ни сердцу, ни уму…
- Свобода выбрать «я хочу» вместо ярма «ты должен»…
- А как же служба, дом, семья?
- Привычки тесной колея еще не значит, что за ней
не светит ярко солнце… В ком гордость льва и звонкость нот
дитя смеющегося, тот не станет доводы черпать из общего колодца…
- Гордыня если не порок, то заблуждения итог.
Смиренье – добродетель…
- Орел летает высоко, а ты мне все про рококо.
Не может сила без когтей, и лев тому свидетель.
- Возможно, но какой финал? Тщеславие на пьедестал?
Идти по трупам? Нет, меня такая блажь не греет…
Ведь есть, наверно, путь иной…
- Бесславной мучиться виной,
пока смиренья агнец твой вконец не околеет.
- Не хватит жизни, чтоб достичь высот орлиных…
Время – бич, наплыв морщин, нагайка, кнут…
- Но мы с тобой пока что тут! Не думать о насущном дне,
а проживать его вполне... А время… время - та ж змея,
кусающая вновь тебя, дабы на прочность утвердить:
пусть рвется там, где тонко…
- Ничто не вечно под луной…
- Так будут же всегда с тобой
орел и лев, змея и смех искрящийся ребенка…
