СТАФФ:
ИНТРО
Декабрь,22.ХРОМОЙ
ЛАВСТОРИ
ФАНТА
Декабрь,22.ЗАЧЕМ ТЫ УЛЫБНУЛАСЬ?
ПАЛЬМА
Декабрь,22.ОБМАН
БАКС
Декабрь,22.ВОТ МЫ И ВСТРЕТИЛИСЬ
Декабрь,22.БЕГИ, ФАНТА, БЕГИ!
ЛИНЗА
АУТРО
"Куда ты собралась, сука?
Не уходи никогда, останься.
Посмотри, как зарежут горло закату
Зеленые поезда.
Они все время уходят в никуда.
Все время дождь.
Скажи, чтобы он перестал"
П.Т.В.П. - Зеленые поезда
"Я тебя на руках,
У тебя на коленях
Лежа в трамвае горю я"
Пилот - Трамвайная
"Сначала алкоголь дал мне крылья, а потом отобрал небо"
Алкогольная мудрость
ИНТРО
- “Ти що, заснув? Діма поїхали додому”
Что это…Кто ты?
Я с трудом разлепил глаза. Сижу на бетонной мостовой. На ней толстый слой городской пыли. Кое-где трещины. На одном из серых каменных квадратов – капли запекшейся крови.
- “Встань з землі, кому кажу? Ти ж застудишся! ”
Больно двигать головой, но я все-таки двигаю. Передо мной стоит невысокого роста девочка, в черной шапке. Это все, что я могу сказать о ней.
- “Ты кто? Что это блядь…такое…” – все ужасно болит.
(бля, я что опять нажрался? пиздец….)
В голове пульсирует и нагребает волнами: Срывсрывсрыввысрырр…
Вокруг темно. Где-то за крышами начинает светлеть…Скоро рассвет.
Пытаюсь встать. Ноги затекли, и я с тупым звуком падаю на бетон.
- “Твою мать! Давай допоможу”
(приятный голос).
Она подхватывает меня под руки и с силой дергает вверх. Вроде стою. Правда слегка шатаюсь. Рядом на картонных коробках сидят бомжи и жрут что-то из желтой, пластиковой миски. На нас им совершенно похуй. По ходу такие пейзажи видят довольно часто.
- “Ну що ти? Стояти можеш?”
- “У тебя красивые глаза” – говорю я. При этом смотрю в землю.
- “Дякую”- она держит меня за локоть. Крепко держит. Но мне не больно. Мне похуй.
- “Как тебя…(сплевываю) …зовут?” – подымаю голову, смотрю на нее. Глаза и правда красивые. Бездонные.
- “Яка різниця!” – она улыбается.
Действительно. Разницы никакой. Я стою бухой в жопу на какой-то остановке - на мне грязные джинсы и рваная куртка. Рядом стоит красивая девушка. Зачем мне знать ее имя? Точнее ей незачем его говорить. Мне. Такому.
Неумышленно засовываю руку в карман. Там пачка сигарет. Я снова курю. Заебись!.. Хотя, что удивительного? Если уж нажрался - грех не закурить.
Достаю скрученную в дугу сигарету…Ватра. Харьковская. Где зажигалка?
Роюсь в другом кармане. Зажигалки нет.
- “Ти шукаєшь запальничку? Вона в мене! ” – снова хитро улыбается.
- “Дай мне…” – я протягиваю трясущуюся ладонь.
- “Ні. Палити не можна” – зажигалка летит на другую сторону мостовой.
- “Ты дура чтоли?” – вырываюсь, чтобы побежать, но она меня одергивает.
- “Стій не ворушись” – крепкая пощечина моментально приводит в чувство.
Я начинаю плакать. Слезы бегут сами по себе и капают ей на плечо. Она меня обнимает.
-“Ти дурний… Все буде добре” – такой спокойный голос. Через минуту я успокаиваюсь.
- “Извини…мне очень стыдно” – говорю я и снова сажусь на ледяной пол.
- “Нічого. Зараз приїде перший трамвай, і ми подрайвуємо до дому.”
- “К кому до дому?” – тупо переспрашиваю я.
-“Ну до тебе звичайно. Я ось тут поруч мешкаю” – она показывает на противоположную сторону улицы. Там стоит двухэтажный дом. Кажется кирпичный.
- “Неее…так не пойдет! ” – я почему-то вдруг вспоминаю, что я джентельмен и даже подымаюсь без ее помощи. Подымаюсь довольно бодро.
- “Я мужик как-никак…Поэтому провожать меня не… нааа - до… Пошли лучше, я тебя… проведу…”
Она засмеялась. Засмеялась так, будто мы сидели в кафе, и я рассказал ей анекдот про зеленого страуса.
- “Ти такий кумедний!”
Бомжи встали и косо поглядывая на нас, похромали прочь.
Задрожали рельсы. Где-то вдалеке зазвенело.
- “Ну ось, вже їде. Давай приводь себе в належний вигляд” – она начинает поправлять мне куртку. Я тупо стою и смотрю на фиолетовое небо. Как давно не было снега…
- “А почему ты говоришь по-украински?” – кажется, я начинаю трезветь.
- “Тому що я живу на Україні. Ти про це вже питав”
Охуеть…где я тебя вообще нашел? Хотел было продолжить - на свою голову, но передумал. Все было скорее наоборот.
Подъехал трамвай. Внутри него все светилось и резало глаза.
- “Пішли!” – она тащит меня за руку в открывшиеся двери. Я не сопротивляюсь.
- “Ось, сідай тут” – сиденья ужасно холодные. Неудивительно – моя задница была первой за прошедшую ночь.
Она садится рядом. Трамвай отъезжает.
- “Де ти мешкаєш?”
- “На ЗЛК” – машинально отвечаю я.
- “Окєй… Два, будь ласка! ” – моя спутница потягивает помятый рубль контролеру. Та на нас странно смотрит. В ее глазах отчетливо читается – “Блядь, да когда вы уже все подохнете!”
Я громко говорю – “Иди нахуй…”
Не знаю зачем. Но баба даже не обиделась.
А вот моя подруга обиделась и пересела на соседнее сиденье. И уставилась в окно.
Ну и хуй с ней. Все долбоебы…Все… Пошли нахуй…
Я заснул.
Декабрь, 22. ХРОМОЙ
- “Здарова! Как сам?” – я крепко сжал руку Хромого. Мы с ним давно не виделись, и вот решили сходить на концерт. Местная группа “Пассажир Бухенвальда” праздновала свою очередную годовщину.
- “Да все ништяк. Работа заебала…Ты как?”
- “А меня жизнь заебала. А так все отлично” – ровно ответил я.
- “Ну жизнь она такая…Она это дело любит. Ниче, прорвемся! – он похлопал меня по плечу. - Пошли я пива себе возьму”
Центр города горел разноцветными огнями. Меня всегда клинил конец декабря, особенно предновогодняя неделя. Работы не было. Настроения тоже. В голове сплошная дрочь. Вот решил сходить на пати, увидеть старинных знакомых, да и вообще немного развеяться.
- “Щас должна Капа подойти. С Петрухой. Зальем сливу, а потом уже двинем на место” – у Хромого уже плелся язык. Видать порядочно врезал.
- “С обеда хуярю. Хочу в гавно” – он словно прочел мои мысли.
- “Та я б тоже ушел…Но нельзя”
В свои двадцать с хвостиком я был уже прожженым алкобастардом. Врачи поставили диагноз – хронический алкоголизм и убедили, что пить мне не рекомендуется. Я им поверил.
- “А скока ты уже сухой?”
- “Три с половиной. Месяца.”
- “В порядке…Мне бля тоже пора завязывать, но жена не позволяет. Заебет сука любого!”.
Жена у Хромого надо сказать была еще та. Ебанутая на всю голову феминистка, с уклоном в психоанализ. Уж не знаю, как она его захомутала, поговаривали, что залетела. Хромой не хотел говорить об этом. А у меня не было привычки лезть в чужую жизнь.
- “Ты зубы вставил?” – после очередной пьянки Хромой доебался до какой-то гопоты и получил хороших пиздюлей. Он был здоровенным детиной, но тех убытков было трое. К тому же он совсем не стоял на ногах.
- “В пизду. Выростят” – прозвучало достаточно смешно, но я не засмеялся. Я понимал, что нихуя уже не вырастет, а чтобы вставить зубы, нужна приличная сумма. Понимал это и Хромой, поэтому говорить на эту тему не хотел.
Мы зашли в магазин. В отдел со спирным стояла приличная очередь. Не удивительно – канун праздников, плюс суббота. А народ наш как известно выпить любит.
- “В пизду, пошли в ларек.”
(бля, я тока начал согреваться)
Снега этой зимой еще не было но температура стояла минусовая. Я хотел остаться и немного погреться, но Хромой уже вышел на улицу. А спорить с ним было делом не благодарным. Да и бессмысленным.
Выйдя из магаза мы наткнулись на кодлу местных неформалов. Кто-то попытался протянуть мне руку, но я сделал вид, что мне ложить хуй на этих мудаков. Впрочем, так оно и было. Хромой с кем-то поздоровался, спросил что-то про гитару и мы двинули в сторону мигающего всеми цветами искусственной радуги ларька.
-“Литр “Оболони”” – Хромой достал из кармана упругий пресс.-“Зарплату вот получил” – он загадочно усмехнулся. Я почувствовал внутри странное волнение.
- “Трать последние деньги не бойся, будут еще…” – вспомнилась строка из песни.
- “Нахуй!” – сказал я сам себе. Но волнение не прошло.
- “Пойдем” – Хромой отвертел крышку и на ходу сделал внушительный глоток. - “Ууххх…Заебись!”
( блядь заебал. облизнись еще)
У него зазвонил телефон.
- “Да… Да иду. Где? Иди в пизду, давай уже возле клуба. Мы на подходе. С Фантой... Ага…”
- “Кто это?” – спросил я.
- “ Блоха… Мудак, вспомнил, что я ему червонец торчу ”
- “Он еще живой? Я думал он сдвигался уже…” – Блоха был знатным наром. Со стажем. И со СПИДом.
- “Та живой…Такие суки не мрут. На то он и Блоха…” – Хромой явно был не в настроении.
- “Да ладно, че ты.? Отдашь, ты ж при лавэ. Тем более хули с того чирика…”
- “Я ему пизды лучше дам. Хотя ладно, хуй с ним. Отдам” – и он снова отхлебнул из своего литрового кубка.
Я шел по промерзлой земле и ощущал как меня трясло. Тогда я думал, что от холода. Сейчас понимаю, что не совсем…
- “Кто хоть играет?” – Хромой всегда удивлял меня своей дурной тягой ходить на сейшны, не зная кто будет выступать. Видимо его просто перло находится в этой тусе. Он тоже был музыкантом, довольно неплохим гитаристом, но уже давно нигде не играл. Может не хотел, может его не хотели. Скорее второе.
- “Да там годовщина у “Пассажира”…Пять лет вроде. Ну и еще пара команд, “The Бра” и “Семь Минут До”. Хуйня кароче...”
- “Ну че…Зебра мне нравится. А “Минуты” хуйня, да…”
Мимо прошла девочка с косой челкой и как-то странно на нас посмотрела. Наверное фанатка “Минут”…
(ебучее эмачье)
- “Имо сасет!” – крикнул ей вслед Хромой.
- “Иди нахуй, металлист!” – не растерялась девочка.
Хромой действительно был похож на металлиста – длинный светлый хаер, и черная, задроченная косая. Еще он дико любил норвежский блэк. Но настроения у него не было, поэтому фраза девочки его разозлила.
- “Иди сюда, сука!” – он развернулся и ринулся за ней. Я еле успел схватить его за ворот.
- “Мужик не гони. Она же девка. Пошли, вон уже “Болт” за углом…
Он посмотрел на меня стеклянными глазами, сплюнул и молча пошел вперед. Девочка обернулась, показала нам свой средний пальчик и поспешно ретировалась.
Мы подошли к “Болту”. На самом деле клуб назывался “Башня”, но мы называли его “Болт”. Иногда “Хуй”. Сравнение такое появилось после песни “Шмелей” – “Мой хуй стоит как телебашня”. Хорошая песня. Довольно абстрактная.
Вокруг топталась местная неуравновешанная молодежь. Кто-то пел “Мама, зачем ты купила мне шмайсер”, главный хит “Пассажиров”, кто-то громко спорил о разнородности молодежных субкультур, а основная масса тупо бухала.
- “Обана! Фанта и ты пришел? - Джим радостно хлопал меня по спине. От него несло дешевой травой и такими же бабами. Не зря его называли Джим. Я сомневаюсь, что он когда-либо слушал “Дорз”, но с Мориссоном они были очень похожи. Как внешне, так и поведением.
- “Привет, Джим. Да вот решил прийти. Давно я не был на таких мероприятиях. Как Весна?”
Весна это его баба. Точнее одна из, но самая стойкая.
- “Весна – красна! Ггыыы…” – заржал Джим и протянул мне стакан с портвейном.
- “Спасибо, я пас”
- “Ха Фанта! Ты че? Завязал чтоли?” – Джим явно был удивлен. Наверное, слухи еще не дошли.
- “Да, типа того…Последняя пьянка до сих пор будоражит мозг” – я криво усмехнулся, выдавил из себя “Увидимся”, и поспешно свалил.
Хромой уже где-то проебался. Я окинул взглядом разношерстную публику и увидел как он уже бухает водку с Петрухой. Рядом стояла Капа и в наглую забивала косяк.
- “Долбоебы…” – подумал я и достал телефон.
Уже не помню, кому я собирался звонить, как в этот момент меня похлопали по плечу. Я обернулся. Передо мной стояла Пальма.
ЛАВСТОРИ
Пальма была моей экс-герлой. Не знаю почему ее так прозвали, никогда не интересовался. И никогда ее так не называл. Просто Даша. Встречались мы достаточно долго, и вроде даже любили друг друга. Хотя не факт. Но я любил точно.
Я тогда играл в группе “Перспектива На Выход”, а она была нашей фанаткой. Мы были достаточно популярны, записали пару EP, поездили по городам, и даже собирались снять клип. Но случилась страшная штука. Повесился наш гитарист, который делал всю музыку. Хороший был парень, но баловался наркотой. Без него продолжать не было смысла. Да и нельзя было. Мы чтили его память. Чтили и бухали. Бухали и говорили:
- “Бля, а Макс был гением…Ты помнишь, какой проигрыш он придумал в “Рубашке”? Ну нахуя ж он сука повесился !?”
Пару раз мы еще собирались, но ребята не могли толком ничего сыграть, а я не мог петь. Глотка сжималась, забывались слова, и текли слезы. А в углу стояла гитара Максима…
Даша ходила на все наши концерты. Я запомнил ее золотые косички с первого выступления “Перспективы” в “Турбине”. Тогда мы играли всего три песни, и отыграли надо сказать ужасно. У Макса порвалась струна на первом же треке, и он даже не стал ее менять. А зачем? Он мог бы сыграть наверное и на одной…Народ нас откровенно похерил. Мы играли никому не понятный психоделический нойз, и обычным обрыганам это было явно не по вкусу. У нас не было кача, не было драйва, не было мяса. Мошится под нас было не удобно. Точнее просто невозможно. Но Пальме нравилось. Она стояла под сценой, меланхолично улыбалась, и монотонно покачивалась в такт нашей музыке. А я смотрел в ее серые, огромные глаза, и пел только для нее…
Я искал ее на каждом концерте и всегда находил. Лишь однажды она почему-то не пришла. Как потом выяснилось, была у бабушки в Тольятти. Это было худшее наше выступление. Я не мог спеть правильно ни одной ноты. После концерта я оправдывался перед ребятами, говорил, что был вдрызг бухой и херово соображал. Но на самом деле причина была в другом. Передо мной не было моей музы.
Она сама подошла ко мне, чтобы попросить автограф. Я ненавидел делать это, никогда не чувствовал себе звездой, и терпеть не мог поклонения кому-либо. Обычно в таких случаях я просто слал нахуй, или же, когда был в хорошем настроении говорил, что распишусь только на сиськах. Но ей я автограф дал. Даже помню, как у меня слегка тряслась правая рука. Она протянула мне диск “Radiohead”, уже не помню с каким альбомом и красную гелевую ручку. И просто сказала: “Распишись пожалуйста, мне очень нравится ваша группа.”
- “Как тебя зовут?” – хрипло спросил я (дело было после очередного концерта, и я ужасно хотел пить)
- “Пальма” – ответила она и улыбнулась своей детской улыбкой.
Я написал ей что-то вроде “Миниатюрной Пальме от бородатого пирата Фантика. “Перспектива” тебя любит”.
(и я тоже)
Она сказала спасибо и чмокнула меня в небритую щеку. А я забыл отдать ей ручку. Которая до сих пор лежит у меня в письменном столе.
- “Дима ты идиот! Никогда не влюбляйся в фанаток! Тем более в малолетних! Это же позор всей нашей банде!” – говорил мне Николаша, наш басист.
- “Пошел ты нахуй, Коля” – отвечал я ему. Мне было не до имиджа.
Как же мы начали встречаться…
Я помню, что тогда у меня был жуткий запой, и я даже предпринял неудачную попытку суицида. Я всегда был склонен к этому, и понимал Макса. И даже готов был его простить. Но я оказался слабее. Я просто лег в ванную и выжрал с горла батл шампанзэ. А лезвие так и осталось лежать возле зеркала. Я лежал пьяный и разбитый в остывающей воде и вдруг где-то в угасающем уголке сознания вспомнил, что у меня есть Дашин телефон. Мне дала его Весна, подруга Джима. Она, в общем-то, хорошая баба, но постоянно влюбляется в полных фриков. Весна знала, что мне нравиться Пальма.
- “Дружок, это обоюдно” – сказала она мне и подмигнула.- “Позвони, она прикольная малая.”
Я телефон записал, но сделал вид, что мне абсолютно поебать.
- “Знаешь сколько у меня этих малых! Кхе-хе…” – с видом обдолбленного мачо сказал я ей тогда.
Глупо было бы звонить своей фанатке. Что бы я ей сказал? А что сказали бы об этом в тусовке? Фанта бегает за малолетними фанатками! Ему не дают взрослые бабы!
( я уже слышу дикий ор коллег по цеху)
Но в тот день я был слишком пьян и слишком убит одиночеством. Мне нужно было с кем-то поговорить, и я ей позвонил.
- “Да, я вас слушаю” – прозвенел в трубке звонкий голосок.
Я сбросил. Ну долбоеб…Ей же всего семнадцать! Что я ей скажу? Нахуй ей проблемы двадцатидвухлетнего хрона-неудачника, который даже убить себя толком не может?
Но она перезвонила. Сама. Как она потом сказала, она знала мой номер, и поняла, что это я. И еще она почувствовала беду. Она знала, что мне плохо.
Я смотрел на мигающий экран и видел там слово Пальма. Несколько минут я не мог заставить себя нажать на кнопку “принять вызов”. А она все звонила. Она была терпеливой и наверное не хотела упускать свой шанс. И я все-таки ответил.
- “Да…” – в голосе смешалась дрожь, страх, перегар и непонятное чувство вины.
- “Дима ты что-то хотел?” – просто спросила она.
- “Я? Ээээ…а ты собственно кто?” – я продолжал строить из себя неприступную рок-звезду.
- “Это Пальма, ты мне когда-то давал автограф…Но ты наверное не помнишь...” – она была явно расстеряна и не знала что говорить.
-“Да нет, почему же, помню. Пальма, фанатка “Перспективы на выход”. Еще у тебя смешные косички”
( и огромные, красивые глаза)
-“Да-да!” – она засмеялась.- “Мне очень нравится ваша группа! А еще…мне очень нравится как ты поешь…”
- “Спасибо…Мне приятно” – я не мог выдавить из себя ничего более умного.
- “У тебя все хорошо?” – она всегда меня чувствовала. Поэтому мы с ней и были вместе полтора года. Обычно меня хватало максимум на месяц.
- “У меня? Да так…Нормально все…В принципе” – я очень жутко тормозил. Алкоголь совсем не давал соображать.
- “ У тебя такой странный голос…Когда ты поешь он совсем другой…Более светлый…”
Не буду углубляться в наш двухчасовой диалог, скажу только, что через несколько минут я уже пел ей нашу “Розовую паутину ”. А она мне подпевала.
На следующий день мы встретились. Это было в березовом сквере им. С.А. Есенина, в субботу, 19 июля. В два часа дня. Я опоздал на 17 минут и долго извинялся. Я принес ей наш новый сингл “Без Дна” с афтографами всех участников. Помню как утром, с жуткого бодуна, бегал по квартирам Макса, Николаши и Тимура, чтобы они расписались на диске. Все трое подумали, что у меня очередная белка. А я после этой встречи не пил два месяца. Совсем. И даже не хотелось. Но потом мы поссорились, и я ушел в недельный запой. Даша меня нашла на перекрестке улиц Некрасова и Октябрьской. Я там бегал за машинами. Пытался доказать, что человек может бежать быстрее чем автомобиль. Само собой, новый рекорд я не установил. Не знаю, как меня никто не сбил. Пару раз водители выходили из своих тачек и пинками отгоняли меня с дороги.
Даша бежала за мной и что-то кричала. А я убегал от нее и по пути плевал на прохожих. Мне было весело. Было ли весело ей? Не думаю.
Она всегда меня прощала. У нас было все – и громкие скандалы с пощечинами и матами, и прогулки по ночному городу, и катание на трамвае по кольцу, и красивые, нежные ночи и даже прыжок с парашюта. С одного. Вдвоем.
Но все-таки ее терпению пришел конец. Потому что через все это черной нитью был вплетен мой алкоголизм. Ей надоели мои бесконечные пропадания по ночам, надоело забирать меня из вытрезвителей и ходить за пивом по утрам, когда я сам не мог встать. А оно мне было уже просто необходимо. А ей видимо было меня очень жаль. Поэтому она шла и тратила свои личные деньги на то, чтобы я опохмелился. Я нигде не работал и занимался только музыкой, которая приносила мелкие гроши. Которые, в свою очередь я успешно пропивал.
Однажды меня посетила очередная белка, во время которой меня глючило, что я партизан советской армии, которого окружили фашисты. Я отчетливо видел серую униформу, покрытую свастиками и слышал немецкий язык.
- “Achtung!Achtung! – кричали они - “Er ist in diesem Eingang!”
- “Живым вы меня хуй возьмете!” – отвечал я.
Я бегал по подъезду Даши с воображаемой винтовкой и стрелял в воображаемых фрицев. При этом брызгал слюной на деревянные ступени. Меня увидела ее мать. И сделала соответствующие выводы. После того как я нацелил на нее палец и издал нечленораздельные звуки, ее выводы окончательно подтвердились.
На следующее утро Даша мне прислала смс. “Дима между нами все кончено”.
Просто и со вкусом. Я пытался дозвонится ей, но у нее не отвечал мобильный. Просил соседскую девочку позвонить ей домой, но там тоже было глухо. Зайти к ней я не решался. Было очень стыдно перед матерью. А через некоторое время я узнал, что она уехала в Тольятти. Все к той же бабушке. Навсегда.
Я думаю, лишним будет говорить, о том, как я прожил следующие несколько месяцев. Было очень тяжело осознавать, что я сам, своими трясущимися руками разрушил свое счастье.
Потом повесился Макс. И время для меня полностью остановилось.
ФАНТА
Говорят, если не помнишь свое детство, значит оно было счастливым. Я помню лишь две вещи из того далекого времени. Как закатывал по утрам истерики, когда меня вели в детсад, и желтую аудио-кассету “Свема-90 ” с последним альбомом Цоя. Наверное для пятилетнего ребенка музыка группы “Кино” была не самой подходящей, но я до сих пор помню наизусть весь “Черный альбом”. И даже сейчас, при его прослушивании внутри растекается такое вселенское спокойствие, что иногда кажется, что Цой – это я. И это я пою о “Красно-желтых днях”, и это я жду ответа. Было ли мое детство счастливым? Спорный вопрос.
Помню времена учебы в школе. Помню, как сидел на задней парте, смотрел в окно и думал о несовершенстве этого мира. Не помню ни одного алгоритма, и ни одной формулы. Именно поэтому меня и прозвали Фантазер. Потом укоротили до Фанты. Мне было откровенно срать на то, что там говорила очередная училка. У меня были свои учителя, голоса которых звучали из импортного магнитофона “Atlanta” и уроки которых я усвоил на “отлично”.
Меня часто вызывали к директору, иногда выставляли из класса. Несколько раз грозились исключить. Тогда я просто переставал туда ходить.
Я никогда не был изгоем. Меня просто игнорировали. Потому что знали, что я не такой как они. И наверное боялись.
Хотя один смельчак все же нашелся. Его звали Бакс и он был футбольным хулиганом. Тогда это движение только зарождалось в нашей стране, и он был единственным хулом в школе. Это сейчас, каждый третий – “кэжуал”, который нихуя не разбирается в этой культуре. А Бакс разбирался. Его старший брат давно жил в Англии и даже когда-то состоял в основе легендарных “Headhunters” – хулиганс лондонского “Челси”. Эти ребята были довольно крутыми в свое время.
Пару раз мотнувшись в Англию Бакс понял, в чем сила. Братец ему все подробно рассказал и показал. Говорили даже, что он присутствовал на каком-то жестком перемахе между “Челси” и “Вэст Хемом”. Естесственно в качестве зрителя. Он первый в нашей школе стал носить Burberry и SI.
На каждой перемене он рассказывал своим шестеркам о том, как это круто быть футбольным хулиганом. Со временем пол школы стало шнырять на клетке. В чем - в чем, а в ораторском искусстве Бакс знал толк.
Я не нравился этому гандону. Впрочем у нас это было обоюдно. Но дальше косых взглядов дело не доходило. До одного апрельского дня.
Мы с ним учились в параллельных классах. Это был последний год учебы в школе. Оставалось дотянуть еще пару месяцев и можно было быть свободным человеком. Он только прикупил себе новенький фредак и ходил по школьным коридорам, выкатив грудь, на которой красовался такой ценный его сердцу венок.
Я шел на встречу. Я тогда уже отошел от черных маек и различных цепей и выглядел достаточно цивильно. Правда носил длинный хаер. А он был подстрижен под ноль.
Я смотрел на него и усмехался. Он смотрел на меня с нескрываемой злобой. Когда мы поравнялись, он специально задел меня своим ебаным плечом. Я толкнул в ответ. И понеслась…
Мы месились несколько минут, пока не подбежала его шобла. Я не долго думая, достал из заднего кармана джинс отвертку, припасенную как раз для подобного случая, и всадил ее в ногу Бакса. Он истошно завопил и упал на коричневый пол.
У меня не было другого выхода. Иначе его дружки не дали бы мне шанса.
Я повернулся к мудакам и спокойно спросил:
- “Ну че бляди? Кто следующий?”
Они начали яростно выкрикивать:
- “Брось гавно сука! Давай на кулаках!”
А я шел им на встречу и крепко сжимал в правой руке длинную, остро заточенную, отвертку. Я и не думал ее выбрасывать. Какой смысл меситься на кулаках одному против пятерых? Правильно. Никакого.
Они прокричали что-то типа:
- “Мы тебя уроем! Тебе пизда ебаный нифер!” - и отошли в сторону.
Я спокойно прошел мимо. Они подбежали к своему вожаку, и начали его успокаивать.
На следующий день меня исключили. Я получил справку об окончании одиннадцати классов и не долго думая, послал директора нахуй. Терять мне было нечего. Тем более я так давно об этом мечтал.
Бакс похромал пару месяцев и все зажило. Естесственно он сказал, что я первый на него набросился, а он просто защищался. Я его видел потом пару раз, но никаких действий с его стороны не последовало. Возможно, он понял, что я ебанутый и не стал больше со мной связываться. Но я уверен, будь он не один – такой возможности он бы не упустил.
А мне было охуенно. Весна, в школу ходить не надо. Я откровенно забил хуй. Родители, конечно, были в шоке, но переводится в другую школу я не хотел. Поступать куда-либо тоже. Я хотел быть свободным человеком и делать все, что вздумается. В свои семнадцать я глушил все, что горит, херил всех и вся и называл себя панком. Я переиграл в куче задроченных групп, и уже к совершеннолетию был потенциальным алкоголиком. Таблетки и прочую дрочь я не признавал.
- “Это для конченных долбоебов!” – орал я. И залпом выпивал сто грамм.
Постепенно я начал понимать, что делаю что-то не то. Я сменил окружение, но забыл сменить мирровозрение. Я поступил в универ, но и там продолжал бухать. Правда бухали мы уже со знанием дела, обсуждая проблемы философии и учения Ницше. В итоге меня выгнали со второго курса. Фридрих не помог.
Но я и тут не отчаялся и сколотил свою банду. Уже через пол года я был известной личностью в околомузыкальной тусовке города. Наконец-то я нашел оправдание своему образу жизни.
“Я неебатся рок-стар! Мне положено прожигать жизнь! Я второй Джим Моррисон и третий Сид Вишез! Что вы, жалкие людишки смеете мне сказать? Чего вы добились в своей ебаной жизни? Мною восхищаются сотни людей, я объездил десятки городов, а совсем скоро, вот-вот и стану новым идолом молодежи! Сосите – Мой - Хуй!!! “
Что самое интересное, я свято в это верил.
Жалкая пародия на манию величия. Причем абсолютно неоправданная. Но это я понял намного позже. А тогда все казалось таким крутым и правильным, что у меня кружилась голова от мнимой славы. Бесконечные безликие девочки проплывали мимо. Я несколько раз лечился от разной галиматьи, которая в миру именуется венерическими заболеваниями. И продолжал пропагандировать беспорядочный секс. Иногда прямо со сцены.
Очередные успехи заслоняли тяжелейшие приступы депрессии. Иногда я не помнил, что творил на концерте. А на следующее утро читал в интернете о том, что “Перспектива На Выход” – самая скандальная группа города, а Фанта отмороженный на всю голову мудак. Но, гениальный музыкант.
- “Да блядь Фанта гениальный!” – соглашался я и звонил Николаю, чтобы узнать о подробностях вчерашнего вечера.
Нет, я не был совсем уж полным кретином и ничтожеством. Я действительно писал хорошие песни, был достаточно не глупым человеком, у меня было множество друзей и еще больше фанатов. Ведь за что-то они меня все-таки любили?
Проблема была в другом. Я не любил себя. Я никак не мог сам стать своим фанатом. И за маской надменной, скандальной звезды скрывал многочисленные комплексы. Я не хотел, чтобы их кто-либо видел.
Но я абсолютно ни о чем не жалею. У меня было все: слава, друзья, безумная любовь, драки, пьянки, реабилитации, девки, деньги, города, и снова пьянки.
(вывод)
Жизнь прожита не зря.
Декабрь, 22. ЗАЧЕМ ТЫ УЛЫБНУЛАСЬ?
- “Привет, Дима!” – все тот же хрустальный голос.
(где косички?)
- “Привет. Даша” – я стоял и несколько секунд смотрел в ее погасшие глаза. В них уже не было того детского безумия и огня.
- “Ты трезвый!?”
Отличный вопрос. Теперь вместо “Как дела?” у меня спрашивают “Ты трезвый?”
- “Да. Все нормально. А ты как? На концерт пришла?” – ну а что еще я мог спросить у девушки, которую любил и которая от меня сбежала.
- “Да вот… Приехала увидеть родителей. А на концерт подруга позвала” – и она выпихнула вперед какую-то зашуганую девочку.
- “Знакомься, это Вероника. А это Дима Фанта, я тебе про него рассказывала”
- “Привет! Ты классно поешь!”
(тупая сука)
- “Привет. Спасибо” – я на нее даже не посмотрел. Я не мог отвести глаз от Пальмы. Хотел, но не мог.
- “Ну ладно Дим, приятно было увидеться. Рада, что у тебя все хорошо”
(чертчертчерт…надо что-то делать…что-то сказать…извиниться…)
- “Я тоже рад тебя видеть” – на одном дыхании выдавил я.
- “Удачи тебе!” – сказала она и улыбнулась.
(сука, зачем она это сделала?)
- “Пока!” – взвизгнула подруга.
- “ Счастливо…” – сказал я им в спины.
Вдруг я остался совершенно один. Все вокруг исчезло. Меня словно парализовало. Я видел только ее лицо. Перед глазами все расплывалось и что-то внутри не давало дышать. Я выхватил у проходившего мимо малолетнего панка бутылку пива и сделал несколько внушительных глотков. Он с удивлением посмотрел на меня и пошел дальше.
Через минуту я пришел в себя. Я уже отчетливо слышал голоса и смех. Но еще не до конца осознавал, что случилось. Ощутив что-то в своей руке, я посмотрел и увидел бутылку, которую крепко сжимали мои пальцы. Сжимали настолько сильно, что побелели костяшки.
-“Сукааааааааааааа!” – и бутылка со звоном разбивается об асфальт. Вокруг на секунду наступает оглушающая тишина. Десятки глаз уставились на меня. Я уставился на зеленые осколки.
- “Фанта ты че? Я тебя везде ищу! Блядь…” – Хромой смотрел на меня и в его окосевших глазах отчетливо читалось: “Совсем ебанулся…”
- “Дай сюда!” – я вырвал из его рук бутылку водки и присосался к горлышку.
- “Ээээ че ты делаешь? Нахуя?” – Хромой был явно удивлен.
- “Надо” – ответил я даже не скривившись. И усмехнулся.
Это чувство очень тяжело описать. В момент срыва абсолютно отключается рациональное мышление и твое тело действует само по себе. Им уже не возможно управлять. Но так хорошо, как в те секунды мне не было никогда.
- “Заебись…” – выдал я и сделал еще несколько жадных глотков.
- “Фанта ну ты гонишь… Хотя, как знаешь… дело твое” – он явно не знал, как быть. Было видно, что с одной стороны он рад, что снова видит перед собой прежнего безбашенного Фанту. А с другой, тупо не может понять причину такой резкой перемены. Естественно обьяснять ее я не собирался.
- “Да все заебись, че ты? – я приобнял его. “Давай ебнем, как в старые добрые!”
Хромой машинально протянул стакан. Я налил половину и отдал ему.
- “Давай, за нас!” – я прикоснулся бутылкой к стакану и сделал глоток. Он не сводя с меня глаз осушил стакан.
- “На, закуси…” – Хромой протянул мне какой-то задроченный сухарик.
- “Отьебись. Мужики не закусывают. Дай лучше сигарету” – я взял протянутую сигарету, подкурил, и сделал несколько глубоких затяжек.
Мимо проходил Ноль – отпетый фрик и по совместительству фанат группы “Ленинград”.
- “Ноль бля! Здарова, давай к нам!” – я уже вовсю хлопал его по спине. “Бля, сто лет тебя не видел!”
- “Здарова Фантик! Взаимно! Оооо водочка!” – он смешно потер руки.- “А у меня пивас есть!” – и из под куртки вынырнула литровая торпеда “Черниговского”.
“Пошли присядем” – я кивнул в сторону бардюра.
Мы упали на холодный серый камень и я разлил по полтиннику.
- “Давайте мужики, за встречу!” – радостно воскликнул Ноль и не чекаясь опрокинул содержимое пластикого стакана в себя. Потом отвертел пробку и запил пивом.
- “Аааах…Хорошо! Согревает!”
Ноль в принципе был нормальным кентом, но слишком молодым. Он еще радовался жизни, и для него такие посиделки были просто забавной тусовкой.
Мы с Хромым молча выпили и тоже запили пивом.
- “Мужики! Ко мне ж Пит приехал! Ща я его позову, у него там вискарь есть!” – Ноль довольно поржал и куда-то сьебнул.
Пит был его каким-то там – юродным братом и жил в Америке. Он жрал всякое дерьмо и вроде даже двигался. Не зря его родители назвали Питом, по ходу они все конченные наркоманы. Плюс он был очень похож на Пита Догерти.
- “Дима, что случилось?” – Хромой очень редко называл меня по имени.
- “Все нормально. Давай не будем” – я не хотел об этом говорить. Я просто хотел забыть.
Мы сидели и молча курили. Хромой рассматривал асфальт, я смотрел на огонек сигареты и задумчиво пускал в небо дымовые кольца.
- “Мужики, а вот и мы!” – Ноль сиял от счастья. И уже открывал виски.
- “Hi guys!” – Пит протягивал мне свою дряхлую ладонь. Он выглядел еще хуже, чем несколько месяцев назад, когда я видел его на концерте “Muse”. Он часто приезжал к Нолю, и тусовал здесь неделями. Просаживал все баксы и уезжал на родину. “I love your crazy country!” – говорил он.
- “Hello, Uncle Pete” – сказал я.
- “Здарова…” – пробурчал Хромой.
- “Ну че ребята, давайте за встречу! Вискарь по-ходу охуенный!” – Ноль уже начинал заебывать своим оптимизмом.
- “Oh yeah! It’s really cool! Пы-зда-тооу” – я заржал. Что меня всегда радовало, так это то, как Пит матерился на русском.
- “Let’s drunk for America!” – Пит хоть и любил нашу ебанутую страну, но все-таки был патриотом.
- “Не буду за Америку” – обиженно сказал Хромой.
- “Better let’s drunk for sex-drugs-rock’n’roll! And for good ending of today’s party” – я всегда любил выебнуться.
- “Вот за секс и рокэнролл не хуй делать!” – Хромой даже позабыл о том, что у него нет зубов, и широко улыбнулся.
- “Hey-ho let’s go!” – зарядил Пит.
- “Панеслась!” – поддержал я.
ПАЛЬМА
Странно, я почти ничего не почувствовала…Правильно все-таки говорят – время лечит. И помогает забыть. Он почти не изменился. В глазах все та же вселенская грусть и все тот же холодный голос. Наверное, он давно забыл про меня и уже нашел себе очередную шлюху. Сказал, что не пьет… Надеюсь у него все будет хорошо.
- “А он прикольный! Такой брутальный… В постели наверное был груб с тобой, да?” – Вероника засмеялась.
- “Слушай, прекрати” – я никогда не любила разговаривать на подобные темы.
- “Да ладно, извини…Ты сильно его любила?”
- “Ника давай сменим тему. Я не хочу об этом говорить”
Но воспоминания уже нахлынули…Я старалась отогнать их прочь, но что-то внутри не давало.
Дима был хорошим человеком. Не смотря ни на что. Он был талантливым музыкантом и вообще интересной личностью. Я помню, как впервые увидела его. Тогда я пришла в “Турбину” на концерт молодых, никому не известных групп. И среди них выступала “Перспектива на выход”. Мне эти ребята сразу понравились. Знаете как бывает, слушаешь музыку, а по твоей спине бегут мурашки…Я специально подошла поближе к сцене, чтобы посмотреть кто это такие. Дима сидел на полу, скрестив ноги и раскачивал микрофон.
“Идиот какой-то” – подумала я тогда. Но когда он запел, я поняла, что никакой он не идиот.
Его голос цеплял с первых слов, проникая куда-то в глубь, и растекался по всему телу теплым, вязким киселем. Не помню, что именно он тогда пел, настолько сильно я была поражена. На второй песне стало понятно, что у меня появилась любимая группа.
В них было что-то от “Radiohead”, что-то от “The Doors” и даже немного от “Depeche Mode”. Вот такая вот забавная смесь. Иногда казалось, что слышишь нотки ранних “Pink Floyd”, не уловимые слухом, но четко фиксируемые душой. И русский язык абсолютно не портил общей картины.
Но тогда их мало кто понял. Перед “Перспективой” выступали какие-то панки, кажется “The Oblomows” и толпа была явно не готова к психоделике. Все были пьяные, злые и жаждали мяса. Но “Перспектива” заставляла думать, а не тупо дергаться перед сценой. Во время последней песни кто-то кинул бутылкой в басиста и ребята, не доиграв песню до конца молча ушли со сцены. Хотя нет, не молча. Дима поднял эту бутылку и швырнул ее в зал со словами: “Тупые долбоебы!”, после чего показал присутствующим неприличный жест. Действительно, в тот вечер, основной контингент пришедших был именно таким. Но я все-равно стояла и хлопала. Мне очень понравилось их выступление и после этого я старалась не пропускать ни одного концерта.
Уже через какое-то время о “Перспективе На Выход” говорила вся неформальная молодежь города. Говорили разное, но становилось понятно, что группа набирает обороты. В основном, конечно же, обсуждали Фанту. Я часто слышала о его скандальных выходках, но как-то не придавала этому значения. Для меня он в первую очередь был отличным музыкантом, и уже потом дебоширом и пьяницей.
Я очень хорошо помню сольный концерт “Перспективы” все в той же “Турбине”. Было это кажется в мае. Я не могла дождаться этого дня и прожужжала подругам все уши. Через знакомого организатора я выбила пачку афиш и самостоятельно расклеила их по городу. Мне хотелось, чтобы как можно больше людей услышали эту группу. Но зал и так был забит до отказа. Пришло около трехсот человек – в последний раз такой аншлаг был на “Седьмой Расе”. Я была безумно рада и конечно где-то внутри верила в то, что сыграла в этом успехе какую-то свою, пусть и не значительную роль.
Когда я зашла в клуб меня пробила легкая, приятная дрожь. Это было похоже на то чувство, которое испытываешь когда смотришь какую-нибудь мелодрамму. Влюбленные наконец-то встречаются и во время их поцелуя начинает играть медленная романтическая музыка, от которой на глаза наворачиваются слезы. Так же было и тогда. Я вошла в темный зал и первое, что меня поразило, была полная, абсолютная тишина. Люди сидели прямо на полу, обнимая друг друга, а сцена была завалена цветами. Кое-где лежали плюшевые игрушки.
- “Наверное, от фанаток…” – подумала я, и тут же почувствовала резкий укол совести. А я ничего не принесла! Мне стало ужасно стыдно, и я не думая сняла свою вельветовую сумочку, вытащила оттуда телефон, диск “Radiohead”, сигареты и прочую мелочь и аккуратно положила ее между большим, коричневым медведем и огромным букетом хризантем.
Сейчас я конечно понимаю, насколько это было глупо, но тогда я хотела подарить хоть что-то от себя. Ведь ребятам исполнялся ровно год...
Я присела сбоку от сцены (так как впереди даже ступить было негде) и стала ждать начала. Когда красные прожекторы осветили сцену, за которой находилось огромное разноцветное полотно с изображением стрелки, направленной вверх, меня оглушил звонкий визг и бурные аплодисменты. Когда на сцене появились ребята децибелы визга резко возросли. Они выглядели и правда очень круто – в черных смокингах, белых суперстарах и со смешными прическами, а-ля “The Cure”. Фанта снова был пьян и держал в руке бутылку дешевого портвейна. Эта деталь резко выделялась из общей картины, но видимо ему было наплевать.
- “Так и было задумано!” – говорил он мне потом. - “Этим я хотел показать, что деньги и дорогие костюмы не должны менять внутренний мир человека! ”
Когда зазвучали первые аккорды я поняла, что это будет лучший концерт в моей жизни.
Фанта запел “Город на двоих” и десятки зажигалок воспарили вверх.
“На моих ладонях нарисована карта,
Прочитай ее и мы уедем туда.
Пол пути я уже проехал в плацкарте,
Двадцать два года и четыре дня”
Я слушала его и понимала насколько он все таки красивый…Мне нравилось в нем буквально все – и серые, слегка безумные глаза, и взъерошенные торчащие в разные стороны волосы, и нахальная, самоуверенная улыбка. Но конечно больше всего я наслаждалась его атмосферным голосом, который уносил куда-то прочь из этого душного зала, из этой обыденной жизни…
Вдруг я заметила, что он тоже смотрит на меня. Он подмигнул, а я засмущалась и отвела взгляд. В этот момент меня словно поразило током. А вокруг уже пели:
“Город на двоих
Закрыто метро.
Дай руку - я покажу тебе вечность.
Сладкой губой закуси вино
И прыгай в бесконечность”
Весь зал пел вместе с Фантой. Я видела такое только на концертах зарубежных групп. Непередаваемое скажу я вам чувство.
Помню каждую секунду того безумного концерта. “Перспектива” играла почти два часа и все это время в зале царила волшебная атмосфера. Все было таким необычным, и не похожим на банальные рок-сессии, что потом этот сольник обсуждали еще очень долго. Наверное, то же самое чувствовали люди, попавшие на первый концерт легендарных “Битлз”.
Ребята выходили из клуба и перебивая друг друга делились накопившимися эмоциями. А я наконец-то решилась попросить у Фанты автограф. Я подождала пока народ разойдеться и протиснулась в комнатку, которая гордо именовалась гримеркой. Он стоял у окна и курил. Меня всю трясло, но я все таки нашла в себе силы и подошла к нему. Протянула диск и попросила расписаться. Он как-то странно на меня посмотрел, спросил как зовут и написал смешное пожелание. Я по-дурацки улыбнулась, сказала спасибо, и не сдержавшись чмокнула его в щеку. И сгорая от стыда выбежала оттуда. Даже с перепугу забыла ручку. Я тогда была глупой, наивной дурочкой и мне до сих пор стыдно перед ним за тот случай. Кто же знал, что этот автограф круто перевернет всю мою жизнь и что уже через несколько месяцев мы будем встречаться…
Подошла бы я к нему еще раз, если бы мне дали возможность все исправить? Да. И даже не думала бы. Я ценю все, что было между нами, - и хорошее и плохое. Но в последнее время плохого становилось все больше, а на хорошее уже по просту не оставалось сил. Дима начал спиваться. Сначала я старалась не обращать на это внимания, оправдывала его, говорила себе и подругам, что он творческий человек, со сложным характером; что ему необходимо находить в чем-то отдушину, пусть даже и в вине; что многие гениальные люди были алкоголиками…В общем несла откровенную чушь.
Но настал тот момент, когда я прозрела. С моих глаз будто спала пелена забвения и я увидела перед собой неудачника, не имеющего силы воли, и совершенно не приспособленного к жизни. Возможно я поумнела. Быть может просто разлюбила. Но одно я понимала четко – такого будущего я не хочу. Мои планы на жизнь были несколько иными. Но конечно сказать этого ему я не могла. Я видела как сильно он меня любил и как нуждался во мне. В общем-то я была единственным человеком, которому он не боялся открыться. Но я знала, что Дима ни на что не променяет свою музыку, славу и алкоголь. Даже на меня. И поэтому уехала в другой город.
Декабрь, 22. ОБМАН
Перед клубом почти никого не было. Концерт уже час как должен был начаться, но по традиции задерживался. Народ начинал замерзать и потихоньку утрамбовывался в клуб.
- “Ну че, может пойдем? У меня уже задница отмерзла” – Хромой привстал и начал прыгать на месте. Я смотрел на землю и ждал пока она треснет под ним.
- “Да, погнали наверное, а то и правда холодно” – заныл Ноль.
- “Пиздуйте…” – меньше всего сейчас я хотел находиться в радостной, потной толпе.
- “Ну ты давай, подходи… Не проебись тока нигде”
- “Бля Хром, выключи мамочку! Щас докурю и прийду”
- “Ну смотри…” – он вроде как обиделся.
Пит протянул мне вискарь.
- “Thanx man” – я сделал глоток. Хорошая все таки вещь.
Они уже заходили в клуб. Ноль обернулся и помахал мне рукой. Я кивнул в ответ.
Кажеться я начинал успокаиваться. Тогда мне нужно было встать, и не думая пойти в сторону остановки. Но это было чертовски сложно сделать. Сознание уже работало совершенно по другому.
- “Боже, дай мне разум и душевный покой…” – прошептал я. Нет, уже не поможет. Надо было раньше… Я только собирался встать, как вдруг снова увидел Пальму. Она заходила в клуб, но при этом смотрела на меня. Я сидел на бардюре, - в одной руке бутылка виски, в другой сигарета. Вокруг валялись пластиковые стаканы. Казалось, она смотрела на меня целую вечность. Такого противного ощущения я не испытывал очень давно. Последний раз что-то похожее я почувствовал в тринадцать лет, когда мать застукала меня за рукоблудием.
Получалось, что я пиздун. Двадцать минут назад я сказал ей, что бросил пить, а теперь уже сижу с бутылкой. Естественно она именно так и подумала – Фанта гребаный пиздабол! У меня возникло дикое желание бросить ей в след эту бутылку и желательно при этом попасть четко в висок.
(сука, что ты смотришь?! это ты во всем виновата!)
Она с сожалением покачала головой и скрылась за дверью.
Во мне все кипело. Чтобы немного залить пожар я снова присосался в горлышку. Стало легче.
- “Да пошла ты нахуй!” – крикнул я разрывая глотку. И все-таки бросил бутылку. Попал в стену. На ней осталась причудливая картина в виде волосатого сперматозоида.
Я встал и неуверенной походкой зашел внутрь.
БАКС
Давно я не был на таких мероприятиях. В последнее время все больше стал выступать по драмине. Там постоянно в стаффе дохуя травы и толпы легкодоступных, стильных чикс. Но сегодня играли “Пассажиры” – легендарная банда, под которую тряс своей лысой башкой еще мой братец. Я считал себя правым, поэтому пропустить это действо никак не мог. Мы пошли в “Болт” всем мобом. Так сказать отдать дань своим корням. Ггыыы…
“В моем городе много грязи,
Черной грязи, черной мрази.
Ты держи меня на связи,
Если вновь увидишь их”
Классика блядь!
- “Бакс ну ты как? Ооо я смотрю уже заживает… Да хорошо тебя помяли!”
Это Леший. Лидер правого движения и настоящий боец за белую идею. Хороший парень.
- “Все ништяк, брат. Помяли слегка, но ниче, шрамы украшают мужика. Тем более я их коллекционирую” – мы довольно заржали.
Неделю назад было дерби. Кубок страны, последний матч сезона. Мы попали на своих кровных врагов и были охуительно рады этому. У них не было шансов. Мы прибили этих ебаных шавок за полторы минуты. Но какая-то сука хорошо зарядила мне в бровь, когда я меньше всего этого ожидал. Наверное, он сейчас очень жалеет об этом…Тварь.
Да, я люблю драться. Мне, в общем-то, похуй за что и с кем. Драка сама по себе доставляет мне огромное удовольствие. Не знаю, что это – самоутверждение или жажда адреналина, но когда мой кулак врезается в чьи-то щщи, я испытываю ни с чем не сравнимое чувство. Это даже лучше оргазма. Намного лучше. Иногда, конечно, приходиться и на себя принимать чей-то крепкий удар, но в этом и заключается весь кайф. Когда перед тобой равный по силам оппонент, только тогда можно получить полноту эмоций. Я уже давно забыл, что такое страх. Траблы – это моя жизнь. Разбивать щщи – это мое хобби.
Околофутболом я начал увлекаться еще когда учился в школе. Я сразу понял, что это мое призвание. На футбол, как таковой мне похуй. Я почти никогда не смотрю его по тиви. Но на стадио хожу регулярно. Наша команда играет хуево, но я хожу туда не для того, чтобы наблюдать за игрой этих калек. Я хожу туда порвать глотку и при возможности порвать оппонента.
Третий тайм, - вот что я ценю в футболе. Когда перед тобой стоит сотня таких же жаждущих крови отморозков, ты начинаешь ценить жизнь. Ты никогда не знаешь, чем для тебя закончиться очередной мах. Может быть все, - и обычный синяк, и выбитые зубы, и травма на всю жизнь, и даже смерть. Пару лет назад во время махача скончался наш бруда, представитель основы и просто хороший парень. Не выдержало сердце. Он был нашим другом, но нам всем пришлось сказать, что мы его не знаем. Кому нужны траблы с акабами? Нас и так жестко прессовали. Ведь то, чем мы занимаемся – это нарушение закона. Статья “Хулиганство”. А тут еще могли повесить убийство. Но в итоге все замялось. Многие правда отошли после этого случая. Наверное увидели себя на месте Дональда. А проще говоря зассали. Но это к лучшему – ссыкуны нам не нужны. Щас и так полно задроченной карлоты, которая прохавала моду, и лезет в движ, тем самым засоряя его. Но это наша смена, мы просто обязаны воспитывать ее, чтобы в будущем было кому продолжать наше великое дело.
Любой уважающий себя кэжуал чтит правые идеи. Скинс и хулиганс всегда шли рядом, плечо к плечу. “Один за всех, и все за одного” – этот мушкетерский лозунг стал нашим девизом. Наши города заполонило черное дерьмо. Они везде – работают на наших местах, учатся в наших университетах, едят в наших ресторанах, ебут наших баб. Скоро нам нихуя не останется. Их становиться все больше, а правительство делает вид, что ничего не замечает. А может быть ему так выгодно. Но мы с этим охуенно не согласны. Мы будем прибивать любого чужака, который захочет занять наше место. Но делать это нужно аккуратно. С умом.
Я ненавижу этих обезьян! Нигеры, арабы, хачи, кавказцы, узкоглазые – они для меня все на одно лицо. И когда у меня будет сын, я воспитаю в нем борца за свою страну. Белый патриот – это звучит гордо.
Еще я ненавижу волосатых мудаков. Они хоть и живут на своей земле, но иногда они хуже черножопых. Эти ебучие ниферы позорят мой город, мою страну. Они не делают ничего полезного, только тупо жрут водку и паразитируют. Какое потомство они вырастят? Кто придет им на смену? Такие же деградирующие дауны, которые будут прожирать мои деньги. Правильно делали в древней Спарте – бесполезных нужно уничтожать.
Сегодня мы этим и займемся. Этой швали здесь полно. Какого хуя они вообще сюда пришли? Нас тридцатник, их чуть больше сотни. Почти равное количество. Мы и здесь устроим третий тайм!
Декабрь, 22. ВОТ МЫ И ВСТРЕТИЛИСЬ
- “Бакс, ты глянь скока тут этих задротов! Мне противно находиться рядом с этими обрыганами! ” – Ролик всегда понимал меня. - “Че ты сука смотришь?” – и мощный удар снес какого-то кента в майке “Linkin Park”.
- “Ролик потом! Не пугай шваль! Все будет!” – прокричал я ему на ухо и подмигнул.
Вокруг уже шел жесткий мош. Играла какая-то имо-группа. Ебаные пидарасы! Их тоже надо будет прибить. Какого хуя они делают на правом концерте?
Мои размышления резко прервались. Я не верил своим глазам. По лестнице спускался Фанта. Мудак, который опустил меня на всю школу. Я непроизвольно сжал кулаки. Эту суку я уже давно хотел убить, но все как-то не представлялось возможности. Он был довольно популярной личностью в городе, и надо было все сделать тихо, чтобы не подымать шума. Да я хотел его именно убить. Я такого не прощаю. Он был уже подбуханный, а это только плюс. Я на секунду потерял его из виду. Вокруг этого мудака уже толпились малолетки.
- “Звезда блядь…” – сказал я вслух. “Рол мне нужна будет твоя помощь. Найди Фредди и подходите к даблу”
Теперь главное не спалиться. Я не хочу снова упустить его. Нужно все хорошо продумать…
Возле параши стояла куча народа и курила. Кто табак, кто шмаль. Когда я вошел смех прекратился.
(боятся суки!)
В углу стояла Линза. Моя олдовая подруга, и вообще пиздатая летка. В голове сразу созрел план.
-“Привет детка! Рад тебя здесь видеть”
- “Хелоу Баксік. Як справи?”
- “Да нормально все. Слушай, у меня будет к тебе просьба”
- “Кажи”
- “В общем, я щас тебе покажу одного паренька, тебе нужно будет вывести его на улицу”
- “Мені? А навіщо?”
- “Да надо с ним потрещать…Просто за мной он не пойдет. А за тобой, такой красоткой, любой хоть на край света побежит” - я засмеялся и поцеловал ее в щеку. Она и правда была супер бабой. Я давно хочу ее трахнуть, но она, сучка, не дает.
- “Ну дякую… А хто він?”
Я окинул взглядом толпу. Этот мудак сидел за столиком и пил пиво с каким-то волосатым бугаем.
- “Да вон он сидит. Тот, который коротко стриженый” – и я указал на него.
- “Та це ж Фанта! Зачотний мен. А навіщо він тобі?”
- “Да у нас с ним старые счеты…” – по моим горящим ненавистью глазам она сразу все поняла.
- “Слухай, Бакс, я манала лізти в твої брудні справи. Давай якось без мене”
(блядь, ну почему все бабы такие ссыкливые?)
- “Да ладно, че ты стремаешься? Никто его трогать не будет. Он просто мне кое-что должен. Поговорю и все. Неужели не выручишь старого френда?” – я попытался скорчить плаксивую гримасу. Сомневаюсь, что у меня это получилось, но она согласилась.
- “Ну добре. Я спробую.”
- “Спасибо, подруга! За мной презент” – я обнял ее и сказал на ухо - “Через пол часа выведешь его за арку.”
Она как-то странно посмотрела на меня и ушла в зал.
Я остался ждать Ролика и Фреда. Веселенький будет вечер!
Декабрь, 22. БЕГИ, ФАНТА, БЕГИ!
- “Эй мужик! Не спать!”
Кто-то настойчиво толкал меня в плечо. Я с трудом открыл глаза. Рядом стоял Хромой.
- “Бля да ты уже хорошо накачался! Быстрый ты… Пойдем выйдем на свежий воздух”
Я никак не мог сообразить где я и что вообще происходит. Громкая музыка закладывала уши, казалось голова вот-вот взорвется.
- “Чуєш, тут у твого кєнта проблєми…- Всмысле? – Ну потрібно його…(“Имо сакс!”) і швидше! – А че случилось? – Немає часу. Не обертайся. Я все зроблю. – А ты кто вообще?”
Я поднял голову. С Хромым стояла какая-то телка и что-то шептала ему на ухо.
- “Скины? Да им пизда! Я их порву сука! – Тихо ти! Вам всім тут торба. Замовкни і тікай звідси! Мені треба вивести твого друга. – Бля, кароче стой тут… (“White power! White pride!” ) …народ и будем убивать! Я скоро!”
- “Хромой бля! Ты куда?...”
- “Фанта ти мабуть не знаєш хто я, але послухай. Тобі треба уйобивать звідси. Як можна швидше. Тому вставай і пішли”
(симпотная хохлушка)
- “Мадам…а вы собстна кто?”
- “Це зараз не має значення! Хочеш жити давай підривайся!” – она взяла меня за руку и с силой дернула.
- “Ваууу… Какая страсть! А куда ты меня тащишь крошка? А ?” – я навалился на нее и обмяк.
- “Блядь! Шо з тобою робити! Ану приходь до тями!” – и звонкая пощечина растворилась в каше звука и восторженных воплей.
- “Эээ…ты че? Нахуя бить-то?”
- “Вибач… Ну що, вже краще? Тримайся за мене” – и она куда-то меня потащила.
-“Слушай…Я конечно все понимаю… Но щас что-то знаешь, не хо…чется. Давай попозже…”
- “Ідіот! Я не збираюсь с тобою трахатись. Йди швидше!”
Мы поднялись по ступенькам. Три раза я чуть не упал.
- “Стій тут”
Она поставила меня к стене и вышла на улицу. Через несколько секунд вернулась.
- “Швидше” – я сделал два шага и снова споткнулся. –“Блядь ти можеш нормально йти? ”
- “Оооо Фантик снова нажрался! Малая смотри там за ним, чтоб все было в ажуре! ” – раздался смех и кто-то похлопал меня по плечу.
-“Піздуй нахуй!” - на лестнице снова засмеялись.
Мы вышли на улицу. Я вдохнул свежий воздух. В глазах помутнело.
-“Щас, погоди секунду…”
- “Діма, не має часу. Треба йти” – она опять потащила меня за собой.
Я начал приходить в себя.
- “Куда ты меня ведешь? Там же гаражи”
- “Там є вихід. Через арку нам не можна”
Голоса и крики становились все дальше. Мы зашли в гаражи.
- “Можно я присяду?” – и не дожидаясь разрешения я рухнул на землю.
- “Ну добре…Але давай не довго. Нас вже мабуть шукають”
- “Кто?”
- “Бакс. Знаєш такого?”
-“Ну знаю… И че?”
- “І чо? А то, шо він тут! І з ним купа його отморозків! Здогадайся що їм треба?! ” – она сорвалась на крик.
- “Че ты кричишь… Ну седня играют “Пассажиры”. Правые ж типа…”
- “Слухай, ти що знущаєшся з мене? Чи ти просто тупий? Бакс хоче тобі помститись!”
- “Аааа… А че ты по-украински говоришь?”
- “Піздєц… Давай вставай. Дотягну тебе до зупинки, а там роби як знаєш” – она помогла мне встать.
- “Подожди. Я поссать хочу” – она молча отпустила мою руку и отошла в сторону. Я с трудом расстегнул ширинку. И в тот момент пока ссал, до меня дошло все то, что она говорила. Я моментально протрезвел.
- “Ну ти там довго?”
- “Все уже. Иду”
- “Сам зможеш?”
- “Да. Все нормально”
Мы вышли из гаражей. Она осмотрела улицу и пошла вперед. Я двинул за ней.
- “Подожди! Мне нужно купить сигарет” – я подошел к ларьку. Она остановилась.
- “Пачку “Ватры”, зажигалку и литр “Оболони” – я расплатился и подошел к своей спасительнице.
- “Навіщо ти взяв це пиво? Ти ж на ногах ледве стоїш!”
- “Да ладно, нормально все” – я сделал несколько глотков. – “В горле просто пересохло”
- “Ну знай, що я на горбу тебе таскати не збираюсь!” – она опять отвернулась и пошла вперед.
(обидчивая какая-то…нужна ты мне со своим горбом…)
Мы проходили через парк. Справа сидели люди. Они смеялись и играли на гитаре. Мне почему-то жутко захотелось веселья.
- “Слыш подруга…Я ща подойду к ребятам. Может знаю кого... А ты возвращайся в клуб. Акей?”
- “ Ти гоніш…”
- “Давай, ариведерчи! Спасибо за Бакса” – я махнул рукой и пошел в сторону хиппарей.
ЛИНЗА
- “Навіщо я в це влєзла?”
Я розуміла, що після цього в мене будуть реальні трабли. Бакс мені цього не пробачить. Я звичайно можу якось відмазатись, сказати що не знайшла Фанту, чи там не змогла його убазарити вийти…Але нас бачили разом. Бачили як я тягла його. І звісно Бакс про це дізнається.
Але я розуміла і те, що врятувала людині життя. Ні, я не понтуюсь цим. Просто якщо б з ним щось трапилось, я б не змогла цивільно жити. Совість – зла річ. Та й подобався мені цей мен…Щось в ньому було таке, від чого я просто кайфую. Не знаю навіть що – пофігізм, карма, манера вести себе, голос, чудаковатий пафос, харизма…Та й взагалі він дуже милий…Не хотіла я, що б таке обличчя було страчено якимсь мудаком.
Я звичайно могла розвернутися і піти собі на хауз. В принципі все, що могла я вже зробила. Але я залишилась. Просто відійшла трохи далі і присіла на бенцю. Я знала, що йому ще буде потрібна моя допомога. Знала що він зараз надринькається і прийдеться знову тягти його. Але мені це було не важко. Я хотіла надати йому свій хелп. Не знаю чому. І не хочу знати.
АУТРО
- “Прокидайся. Нам тре виходити”
Я открываю глаза. Ужасно болит голова и во рту противно. Но я все четко помню. За восемь остановок я вспомнил всю свою жизнь. И особенно вчерашний день. Я помнил каждую деталь, каждого персонажа, каждое слово. Помнил так отчетиво, как - будто посмотрел фильм. Фильм о себе. Мне стало страшно. Я понял, что не хочу так больше жить. Я знал, что это был не просто сон. Знал, что мне это не приснилось. Я понял, что этим утром у меня началась новая жизнь.
- “Извините!” – прокричал я контролеру. Несколько человек, которые ехали в трамвае обернулись и с удивлением на меня посмотрели. Женщина промолчала. А я и не ждал ответа.
- “Пішли вже, нас чекають”
Я посмотрел на Линзу и улыбнулся. Мы по очереди спрыгнули на землю.
- “Спасибо тебе за все. Я твой должник” – я взял ее за руки и посмотрел в уставшие, но от этого не менее прекрасные глаза.
- “Забєй. Мені було приємно з тобою вештатись. Не дивлячись ні на що. Пішли до дому?”
- “Пошли. С тобой куда угодно” – я хотел ее поцеловать, но сдержался. В другой раз. Когда не будет перегара.
Трамвай прозвенел нам и покатил дальше. С неба густыми хлопьями повалил снег.
© Copyright: Дима Карелин, 2008
ID:
153477
Рубрика: Проза
дата надходження: 04.11.2009 14:06:50
© дата внесення змiн: 04.11.2009 14:06:50
автор: Діма Карєлія
Вкажіть причину вашої скарги
|
