Окружаю себя не от скуки
я на старости безделушками.
Просто в детстве не видел я кукол,
не играл вдоволь я игрушками.
Когда было всего мне три года
папу на Беломор забрали.
Ни нашлось бы в стране уродов,
чтобы в зеков тогда играли.
А когда мне исполнилось девять,
я узнал про войну и бомбёжки.
И тогда ж научился делать
я игрушки себе из картошки.
Танки фрицевские, эскадрильи
мы громили, и в знак победы
их остатки потом варили.
Как вкусны были эти обеды!
В сорок пятом мне было тринадцать, –
в этом возрасте не до игрушек, –
начинал я с девчонками знаться,
выбирал из них самых лучших.
И поехала жизнь, покатилась
по ухабам, по ровной дорожке.
И за взрослою жизнью забылось,
что остались лишь рожки да ножки
у подранка войны от детства
и от мира, что был разрушен.
Это в старости тянет согреться
в тёплом мире весёлых игрушек.
Вот поэтому и окружают
меня куклы и добрые звери.
Без надежды я воображаю,
что при этом вернутся потери.
