Написано в силу большого моего раздражения. И писать о том, что болит - всё равно хочется. Пусть называют конънктурой.
ЭКСКУРСИЯ
АНЕКДОТ ИЗ СОВЕТСКИХ ВРЕМЁН:
«Собрание в колхозе.
Председатель оглашает повестку дня.
– Товарищи, на повестке дня два вопроса.
Первый – ремонт сарая, второй – построение коммунизма.
Поскольку досок для ремонта нет, переходим ко второму вопросу.»
Моей радости нету предела.
Наконец-то у нас всё – ажур,
Проведу этажами, всё покажу,
Есть у нас – от фасада до мела.
Кабинеты – одно загляденье,
Не учебные, нет. В них темно,
Я про те, что покажут РОНО,
Что придёт в неусыпности бденья.
Ну, вперёд, здесь на страже сидит
Интеллекта – наш мудрый психолог,
Его день трудовой очень долог,
Каждый третий у нас – инвалид.
Потому помещенье – большое,
Что б просторней гонялось чаи,
Результаты – таи не таи,
Проступают. И мат уже втрое.
Два музея! Хотите – проверьте,
Красота за стеклом, смех долой,
Открывают их даже порой,
В показухе, противной до смерти.
Здесь сидит педагог! Социальный!
Он не может трудиться под шум,
Дети, вишь, отвлекают от дум,
Потому – кабинет – специальный.
Вот отдельно – по воспитанью
Заместитель бумажку строчит,
Удивляюсь. Красиво на вид.
Воспитанье засохло таранью.
Есть громадный ещё кабинет,
(Шепотком вам скажу, вдруг услышат)
Где вожатая выше и выше
Увлекает детей. Или нет?
Вот ещё был у нас закуток,
Где мы спрятаться с вами могли,
Здесь хранятся теперь рюкзаки,
Для похода. ЗапАсено впрок.
Да, и завучам тоже просторно,
Стеллажи. Ведь бумажка – не сор.
Дети, мы в коридор? что за вздор?
Мы разместимся в старой уборной.
Иль в учительской нашей родимой,
Правда стульев там нет – полежим.
Темновато – свечой подрожим,
Лишь бы шли мы с наукою… мимо.
Не предъявишь её – что в ней проку?
Не натрёшь и до глянца её,
Остаётся пустое битьё,
Каблуком по чужому порогу.
Я не против стены украшенья,
И ковёр уголком – радость глаз,
Но сдаётся, что кто-то из нас
Проиграл безнажёжно сраженье.
Это дети, заради которых
Создаётся порточный наш шик.
Потому получается пшик
На красивых дверях и заборах.
Мы молчим. Потому что так проще,
Чем тревожить разума сон,
Поворкуем с чайком в унисон,
И приткнёмся к берёзовой роще.
Ну а коль предъявить нам придётся
Результат неустанных трудов,
Мы навалим бумажных цветов,
В них от пыли любой задохнётся…
Странно. Нету причины для бед.
Всё устроено сказачно-мудро,
Но, ссыпаясь, туфтовая пудра
Обнажает трухлявый скелет.
Оценка поэта: 5 5!5!5! Григорий, понимаю до слез. Что делать? вопрошал классик, а кто ответит что знает, - тому нет веры. Я ненавидел школу, пока не появилась одна учительница русской литературы. Весь класс на её уроках преображался. Значит возможно? Значит надо просто любить свою работу и уважать детей, им ведь учмться и учиться! А учат их казенной бутафории, страху, чинопочитанию, ненависти, конфронтации, формализму... Учат своим же примером. Очень злободневная тема. Спасибо.
Бондаренко Григорий відповів на коментар $previous_title_comm, 01.01.1970 - 03:00
Огромное спасибо за понимание. Вот подумываю - не вывесить ли стишок в учительской? Может не попрут эти - кабинетные...
Бондаренко Григорий відповів на коментар $previous_title_comm, 01.01.1970 - 03:00
Спасибо. Это, конечно, не поэзия, больше публицистика для стенгазеты. Но - как знать - привык бороться на истинных фронтах, а не виртуальных. Ещё раз - спасибо.
Оценка поэта: 5 Странно. Нету причины для бед.
Всё устроено сказачно-мудро,
Но, ссыпаясь, туфтовая пудра
Обнажает трухлявый скелет.
Вот это по настоящему классно! Вы наверное учитель?
Бондаренко Григорий відповів на коментар $previous_title_comm, 01.01.1970 - 03:00
Благодарю. И я действительно - учитель, как это не печально звучит
