|
1
Дело было дрянь. Главный так прямо и начал свою речь:
- Дело наше дрянь!
Все прочие переглянулись. Всех прочих было огромное множество, одновременно и разных, и неуловимо похожих - и друг на друга, и на Главного. Дело действительно было дрянь - слишком много пустых мест зияло вокруг бескрайнего стола зала заседаний. Прежде такого не случалось, а теперь ни одно заседание не проходило без того, чтобы минутой каменного молчания не почтили память очередной жертвы. Неслыханно! - еще совсем недавно никто из них и мысли не допускал, что прочные, непоколебимые позиции могут быть потеряны так скоро и так безвозвратно. Но это произошло, и дело стало совершеннейшая дрянь - вне всяких сомнений.
- Мы можем стоять на своем, - снова заговорил Главный, - или мы можем... кое-что предпринять.
Все неподвижные глаза, все непрошибаемые лбы с надеждой обернулись на Главного. Что? - этот вопрос требовал немедленного ответа.
Главный выдержал небольшую паузу и тяжко произнес, словно камень уронил, одно слово:
- Исход.
Ничто не шевельнулось в огромном зале. Ни один звук не пронесся под каменными сводами, но сомнений быть не могло: это решение было единственно-возможным, единственно-правильным и безотлагательно подлежащим исполнению.
Главный, мгновенно уловивший всеобщее одобрение, продолжил:
- Мы вернемся туда, откуда пришли. К прообразу, к нашему первоисточнику. К нашему оплоту и престолу! - гаркнул он с горечью и грохнул рукой по каменной столешнице. Ответило ему только эхо - оно поколебало красные знамена с золотыми кистями, прокатилось по залу и замерло где-то в его дальних темных углах.
- Вы, - и Главный указал негнущейся рукой на правую сторону стола, - идете сушей. Вы, - и он указал на левую сторону стола, - идете водными путями. Я и члены президиума - "мы пойдем путем другим", - и он впервые улыбнулся, - мы прибудем по воздуху. Отдельная группа, - и он долго тыкал каменным пальцем в зал, - доберетесь под землей. Прибытие должно быть максимально одновременным. Выход - сейчас!
И весь зал пришел в движение, скрежет, гул, грохот - к самому потолку взметнулась плотная пыль, и ее волна со звоном и треском вышибла окна. Зал опустел, а когда пыль немного осела, раздался еще один сухой удар - и по каменной столешнице бескрайнего стола заседаний молнией побежала трещина, стол постоял еще мгновение, а потом две его огромные половины медленно разошлись и рухнули на пол с тяжким грохотом. От этого удара задрожал весь зал заседаний, стены заколебались, начали лопаться и взрываться колонны, подпиравшие своды, и эти своды обрушились, скрыв под собой и новыми облаками пыли то, что совсем недавно казалось незыблемым. Исход состоялся.
2
Огромный, величественный мегаполис, раскинувшийся от горизонта до горизонта, изрезанный реками, разлинованный проспектами, упершийся в небо острыми башнями и угловатыми небоскребами, томился под вечерним небом. Закат пламенел и багровел, то накалялся, то остывал, но никак не унимался и не пускал в город ночь. Дневные шумы давно утихли, вспыхивали цепочками огни вдоль бесконечных улиц, по рекам в озарении бортовых огней тянулись корабли, толпы горожан переместились из деловых районов в районы развлекательные и спальные, однако вечер светился так яростно, что все ночные огни не могли создать в городе атмосферу столичной ночи. Горожане посматривали то на небо, то на часы, переглядывались, пожимали плечами и потихоньку начинали тревожиться. Тревога - именно это чувство вселил во всех жителей города этот невиданный никогда закат, прочно державшийся над городом, а город этот под небом, истекающим реками и струями света всех оттенков красного, уже не казался ни огромным, ни величественным. Тревога расползалась по всем уголкам города, проникала во все переулки, дома и сердца. Горожане, задрав голову, замирали на улицах и у окон, всматривались в небо и терзались нехорошими предчувствиями. Что-то должно было случиться...
3
Ровно в 23.00, когда странным закатом заинтересовались экстренные службы мегаполиса, а первые его лица получили краткие звонки от третьих и вторых лиц государства, в небе над городом появились черные точки. Они стремительно, прямо на глазах росли и приближались, и уже тысячи пальцев указывали в небо, и над улицами неслись крики и возгласы, сначала испуганные, а потом удивленные, когда черные точки приблизились, выросли сначала в кляксы, а потом и в объекты настолько, что всякому на улице явились их диковинные, а по-хорошему - попросту невозможные в таком действии формы и очертания. Минута - и на город обрушились один за одним тяжелые, сотрясающие землю удары: один, другой, третий... сто, тысяча! Уже никто не смотрел в небо, уже никто не тревожился: все на улицах, что уцелело после этих ударов с воздуха, металось и вопило - уже не в тревоге, а в ужасе и отчаянии. И тут новые удары потрясли мегаполис - казалось, что началось землетрясение, потому что устоять на ногах было невозможно, падали - люди, здания, памятники, фонарные столбы и все, что обычно стоит прочно на земле. Мостовые вздыбились и разверзлись, из черных широких проломов выперли, полезли, вывалились на тротуары, площади и шоссе страшные, несокрушимые и столь же невозможные в таком действии объекты, как и те, которые ударили по городу с воздуха. Хаос, ужас, крики и вопли - вот во что превратился некогда огромный и величественный город. В пыли и дыму горели пожары. Выли сирены. Отовсюду неслись истошные крики и рыдания. Где-то далеко бил колокол. Довершила все дело вода: реки и речки выплеснули свои воды из русел, грязные потоки, подхватывая по пути тела, автомобили, скамейки и деревья, понеслись по городу селевыми потоками, сметающими все на своем пути, а из-под земли выбрасывались до самого неба, все еще пылающего закатным светом над городом, черные смердящие гейзеры - это на свободу вырвалась городская канализация. И из всех потоков, струй и волн тоже выбирались они - страшные, несокрушимые и совершенно невозможные в таком действии объекты. А потом закат вдруг погас, как выключился, и на городом воцарилась ночь - беззвездная на небе и на земле, она озарялась лишь светом пожаров, кое-где еще выбрасывавших в черное небо клубки жирного пламени...
4
Утро несмело занялось над огромным величественным мегаполисом и не узнало его. Мегаполиса не стало. Нерешительный свет пролился на огромное, от горизонта до горизонта водное пространство, то ли озеро, то ли море. И отовсюду из воды вздымались они - все те же страшные, несокрушимые объекты, теперь казавшиеся странным образом уместными над этой необъяснимой водной гладью на месте огромного города. Объектов этих были сотни тысяч - одновременно и разные, и неуловимо похожие между собой, они одни поднимались над тихой водой. И во всем - и в одинаковом хитро-лукавом прищуре неподвижных глаз, и в острых конусах одинаковых окаменевших бородок - во всем этом читалось полное удовлетворение. Исход оказался правильным решением, в исполнение был приведен безукоризненно, и теперь ничто не угрожало их прочным непоколебимым позициям.
Главный стоял в самом центре бескрайних вод, окруженный сотнями тысяч фигур, и вздымал к небу правую негнущуюся руку со сложенной дощечкой каменной ладонью. Казалось, теперь, с вновь обретенных прочных и нерушимых позиций, он указывал всем прочим новый путь - теперь прямо в небо. Это не будет больше исход, читалось в его неподвижных глазах с хитроватым прищуром. Это будет - вторжение!
2014 г.
На фото: "Это будет - вторжение!"
ID:
519547
Рубрика: Проза
дата надходження: 25.08.2014 23:04:37
© дата внесення змiн: 24.09.2015 21:12:40
автор: Максим Тарасівський
Вкажіть причину вашої скарги
|
Зримо!
