Женщины, живущие за рекой,
где илистый грунт
и красным кирпичом мощёные улицы,
проснувшись, идут на берег
и ждут, что вода принесёт им этим утром –
выпущенное кем-то из рук бельё,
пущенные по течению корзины с зеленью
и младенцами.
Вода состоит из тайн, и нужно быть
осторожным, чтобы тебя не затянуло с глубокие колодцы,
туда, где ждут привидения с рыбьими головами,
с нежными хвостами – влюблённые и обманутые.
Если бы существовали мосты,
если бы можно было перебраться на ту сторону,
я бы давно уже был там.
Как можно забыть о тебе,
находя следы твоих ногтей на предплечье,
и как можно вспомнить твоё лицо,
если ты всегда просила выключить свет?
На этих берегах, за цехами и котельными, горят небеса,
и умершие девушки в пёстрых цыганских юбках
стоят в воздухе над крышами, заглядывают в камины
и поют в них, как в старые ламповые микрофоны.
Женщины, живущие на другом берегу, –
им никто не рассказывает о молодых бродягах,
которые прячутся каждый вечер в разлитом
яблоневом золоте, подсматривая,
как они сбрасывают свои невесомые платья, вытягивают
из волос шпильки и отравленные гребни.
Попавший сюда будет ежедневно
ловить рыбу, забрасывая сети среди тумана,
чтобы сложить к их ногам красные сердца,
вырывая их из рыбин,
словно тюльпаны.
Если бы только можно было попасть на тот берег,
пройти мимо холодной тени электрической станции,
увидеть птиц, которые воруют с подоконников
серёжки и нательные крестики.
Ощутить, как ночью из реки выходит мрак.
Знать, что утром он отступит назад.
(Перевод с украинского Станислава Бельского)
