Сцена четвёртая
Приезд
Ещё утром Элена пообещала Альфреду, что будет дома раньше обычного, чтобы вместе отправиться на вокзал и встретить новых соседей, но она явно задерживалась. Мобильный телефон, который она всегда забывала дома или не брала специально уже вторую неделю был разряжен, а к стационарному сотовому на работе она не подходила. Альфред ждал её до последнего, время от времени нервно посматривая на наручные часы, и в конечном итоге уехал один.
Поезд Сиэтл – Ванкувер прибыл с точностью до минуты в назначенное время. Джон вышел из вагона с багажом на перрон, галантно подавая руку Камиле, где их ждал Альфред с машиной. Он сразу узнал своего компаньона и приветливо помахал рукой. Джон ответил на приветствие и пошёл навстречу.
Альфред (любезно):
Приветствую Вас, мистер Олдивайн!
(пожимает руку)
Камила, разрешите Вашу руку.
(целует руку)
Джон:
Приветствую!
(жмёт руку, а затем подаёт Камиле кардиган)
Камила, надевай.
(Альфреду)
В дороге испытал я только скуку.
А я могу на «ты» Вас называть?
Альфред (смеётся):
Конечно! И зови меня «Альфред».
А я могу Вас «Джоном» величать?
Джон:
Бесспорно! Мы друзья на много лет.
Альфред (серьезно):
На много лет контракт подписан –
Друзьями станем навсегда!
Джон:
Почту за честь!
Альфред (весело):
Наш день расписан!
Сегодня праздник живота!
(Камила после неловкого молчания решается отреагировать на предложение новоиспечённого друга мужа деликатным отказом)
Камила:
Прошу прощенья, господа,
Но я для праздника устала.
Отметьте сделку без меня
В дороге я почти не спала.
Джон (неодобрительно смотрит на неё):
Что ж, если хочешь – отдыхай!
(Альфреду)
Женщины – хрупкие создания!
Камила посчитала подобные слова оскорблением в свой адрес. Умом она понимала, что Джон совершенно случайно задел опасную тему, не задумываясь о её отношении и восприятии. Но она не смогла промолчать.
Камила (нервно):
Хотел сказать «глупы» - признай!
Где столь глубокие познанья?
Джон изо всех сил пытался скрыть их раздор перед Альфредом, чтобы не нанести вреда своей безупречной репутации в мире бизнеса. Он обнял Камилу за плечи, намекая на её вызывающее поведение, и улыбнулся сквозь зубы. Альфред был не так глуп, чтобы не понять возникновение их конфликта. Он сделал вид, будто не заметил этого и решил спасти положение своим непосредственным вмешательством.
Альфред (шутливо):
Наше время денег стоит!
Пауза:
(все молчат)
Альфред:
Я вас быстро довезу.
Все молча пошли к машине. Джон не мог понять причину внезапной вспыльчивости жены, но для своего спокойствия списывал её на усталость. Альфред сел на переднее сиденье вместе со своим водителем и включил тихую приятную мелодию. Джон открыл заднюю дверь и пропустил жену вперёд. Он опасался, что она снова начнёт говорить лишнее, но в глубине души ему хотелось затронуть этот разговор. Увидев спокойное лицо Камилы, не предвещающее ничего дурного, он взял на себя смелость заговорить первым.
Джон (тихо и осторожно):
Что случилось, дорогая?
Что с тобой произошло?
(успокаивает себя возможным ответом)
Ты не выспалась, родная?
Вышло так не хорошо…
Он осторожно изучал и анализировал каждое её движение, не спуская глаз. Она молча смотрела в окно, выражая своё недовольство и обиду. Потом повернулась к нему, подготавливая к серьезному разговору.
Камила (спокойно):
Если ссориться не хочешь,
То запомни навсегда:
Хочешь ты или не хочешь –
Я всегда была сильна!
Джон хотел было ответить, но она приложила три пальца к его губам, заставляя выслушать всё до конца и не перебивать.
Женщин нет на свете слабых
И мужчина должен знать,
Что отважнее всех храбрых
И свободней не сыскать.
Мы любить способны пылко,
Ненавидеть и прощать,
В нас и грубости есть жилка,
И уменье создавать.
Создавать себя, карьеру,
Обещанья выполнять,
Хитрость с пользою для дела
Интеллектом дополнять.
(сердито)
Мы способны без мужчины
В этом мире выживать.
У мужчины нет причины
Этих женщин унижать!
Пауза
Джон (удивлённо):
Я не знал, что ты так можешь
Феминисток защищать.
Ты одна из них, похоже,
Но не хочешь признавать.
Она ничего не ответила. Джон не испытывал ненависти или презрения к феминисткам, но для него было несколько неожиданно узнать таковую натуру своей жены. Он мало знал об этих женщинах, но теперь более или менее понимал, почему Камила бывает так холодна с ним. Он мысленно улыбнулся себе и поцеловал её руку. Она отреагировала, преобразив на лице более доброжелательную мимику. У него, словно камень свалился с души. Сейчас он точно знал, что больше не станет нервировать жену легкомысленными высказываниями о женщинах, и был уверен, что очень скоро найдёт ключ к её сердцу.
Джон:
Извини меня за дерзость.
Неудачно пошутил.
Камила:
Да и ты прости за резкость.
Пауза
Это выше моих сил!
(начинает искать оправдания)
Просто разом всё свалилось
Эта новость, переезд.
Ты прости, что так случилось.
Я исправлюсь, (крестится) вот мой крест!
Джон (нежно):
Я люблю тебя любую
И всегда буду любить!
Я любой порок и шалость –
Всё готов тебе простить!
Пауза
Обними меня, Камила,
И всегда люби меня.
Так, как ранее любила,
Как тогда, у алтаря.
Камила сочувственно обняла его, понимая, как сильно это было ему нужно. Она не стала лишать его возможности почувствовать себя счастливым хотя бы несколько мгновений. Ей стало искренне жаль его сердечные чувства. На кону была вся её жизнь, в течении которой ей приходилось притворяться любящей супругой. Это слишком тяжело, если точно знаешь, что никогда не сможешь полюбить его по-настоящему и дать реальный шанс на благосклонность со своей стороны. Тем не менее, ей было больно видеть его страдания и неразделённую любовь. Сердце Камилы разрывалось на части, когда в очередной раз она подавала ему призрачную надежду на любовь, за которую он цеплялся, как утопающий за спасательный круг и был ослеплён мечтой.
Как бы странно это не казалось, Камила искренне хотела, чтобы он встретил другую женщину, любящую всем сердцем. Она была бы счастлива, если бы он влюбился и забыл её. Несмотря на шестилетнюю разницу в возрасте, она относилась к нему, как к брату, к лучшему другу, но никогда не видела в нём любимого человека, а потому всей душой желала ему счастья. За долгие годы совместной жизни она прониклась глубоким уважением и почтением к этому человеку. Но назвать истинную причину подобного отношения, означало бы поставить крест на своей жизни, перечеркнуть всё то хорошее, присущее ему. Она действительно боялась его осуждения и дорожила его мнением, несмотря на многие запреты и упрямство.
Хочу забыть, но я не в силах.
Хочу бежать, но не могу.
Хочу дышать, но воздух в жилах
Иссяк. – А я ещё живу…
Дальше все трое ехали молча, наслаждаясь волшебными звуками инструментальной музыки. Джон подумал, что будет нетактично с его стороны спрашивать Альфреда, почему он приехал один, без супруги. Да так и не спросил. Мало ли какие проблемы могут быть у женщины?
Сцена пятая
Праздник
Машина въехала на территорию частной собственности и остановилась прямо перед входной дверью. Тогда Камила впервые увидела свой новый дом, поскольку всякий раз отказывалась выбирать жильё вместе с Джоном. Она ссылалась на усталость, головную боль или чрезмерную занятость в саду, а на самом деле ей было всё равно, какой вид будет иметь новая «клетка». Она с трудом открыла заднюю дверь машины и вежливо попрощалась с мужчинами, пожелав им приятного вечера, и ещё раз извинилась за своё отсутствие. Альфред учтиво поцеловал её руку и пожелал приятных снов. Джон настоял на том, чтобы занести весь багаж в дом и проводил жену до спальни, поскольку она могла заблудиться в длинных коридорах по незнанию планировки здания. Она крепко обняла его и попросила не задерживаться надолго.
Увидев свет в своей гостиной, Альфред облегчённо вздохнул, догадываясь, что Элена вернулась. Как только они вошли в холл – услышали чьё-то лирическое пение и много приятных запахов, доносившихся из кухни. Джон многозначительно взглянул на Альфреда и улыбнулся.
Джон:
Альфред, а кто это поёт?
(Навстречу им выходит Элена в лиловом вечернем платье и кухонном фартуке, запачканном вареньем. Она идёт медленно и статно. Тонкие шпильки элегантных туфелек звонко стучат по паркету. Приветливая улыбка играет на её румяном лице)
Элена:
Его жена. Готовлю ужин.
Джон (улыбается):
Вам чувство юмора идёт.
Альфред:
Хороший ужин – то, что нужно!
Пауза:
(Джон не перестаёт любоваться обаятельной улыбкой Элен)
Альфред:
Забыл представить вас – Элен,
Знакомьтесь: мистер Олдивайн.
Элена (протягивает руку Джону):
Рада знакомству. (Пожимает его руку) О, прошу, -
Пройдёмте в залу на диван.
(Все идут в залу. Элен проводит гостя к умывальнику и подаёт чистое полотенце. Он благодарит её и улыбается. В его отсутствие Джон не упускает момент, чтобы не выказать жене своё недовольство по поводу опоздания. Он небрежно хватает её за локоть, изображая грозную гримасу)
Альфред (рассержено):
Где ты была?! Я тебя ждал!
Я весь извёлся в подозреньях.
(сбавляет тон)
Чуть на вокзал не опоздал.
Весь вечер был в недоуменье!
Элена (резко убирает его руку и отталкивает):
Он сам явился без жены.
Не стоит здесь чинить скандал!
Альфред (шёпотом):
Его жена была! – а ты!..
Элена (перебивает):
Да. (Молчит) На работе был аврал.
Альфред (недовольно):
У тебя всегда работа,
Отговорки, суета…
Элена (спорит):
А сегодня не суббота,
Что работать не пора.
(Входит Джон. Альфред сразу меняет тон. Элена понимает, почему он переменился и издевательски улыбается, давая понять, что ей всё известно о его лживой лести)
Альфред (слащаво):
Что на ужин, дорогая?
Элена (издевательски):
Всё увидишь на столе.
Джон (радостно):
Я себя превозмогаю!
(трёт ладони)
Голод теплится во мне.
Вскоре всё сели за стол и выпили за удачно подписанный контракт и дальнейшее сотрудничество. Потом начались затяжные политические беседы и скучные подробности бизнеса, в которые Элена никогда не стремилась вникнуть. Её экономических знаний было вполне достаточно, чтобы заниматься своей непосредственной работой на предприятии. Она не вникала в политику и не интересовалась политическим прогрессом, уверяя себя в том, что улучшение уровня жизни населения полностью зависит от самих людей. Она считала, что радость не в наличии денег, а в наличии самой радости, которая уходит также неожиданно, как и появляется. Иногда она даже завидовала тем людям, которые имели меньше денег, но больше счастья. Они были не ограничены в свободе мыслей и действий.
…Время шло настолько медленно, что она слышала беззвучные удары секундной стрелки в настенных часах сквозь полупьяный смех и довольно частый звон бокалов. Ей казалось, что время вовсе остановилось, упиваясь её отчаяньем и смятением. Но вопреки внутренним желаниям, она придерживалась тех манер, которые присущи истинной леди, а именно прямо держала расправленные плечи, ровную осанку спины, правильно пользовалась столовыми приборами и никогда не клала локти на стол. Она снова была вынуждена притворяться, потому что так требуют нормы этикета, а в то же время, ей слишком сильно хотелось встать из-за стола и просто уйти, не сказав никому не слова.
…Время шло…, сухой напудренный лоб покрылся капельками пота, и она аккуратно вытирала его салфеткой. Очевидно для того, чтобы это прекратилось, ей необходимо было упасть в обморок, а лучше – в кому. Однако это было бы слишком просто для неё.
Через некоторое время Элена услышала знакомый голос Джона Олдивайна, который совсем недавно так мило улыбался ей и был доволен знакомством с её персоной. А может быть, он тоже притворяется, как и все в этот вечер, играет заранее спланированную и хорошо продуманную роль?
Джон:
Вам, Элен, не скучно с нами?
К тому времени Элена хорошо прониклась своим жалким и безнадёжным положением среди притворства и лжи. И она не стала говорить то, что очень хотелось, а покорно решила «подыграть» обществу.
Элена (улыбается):
Я вполне увлечена.
Жаль, супруги нет здесь с Вами.
Джон (допивает бокал шампанского):
Она сразу в дом ушла.
(обоим)
Я прошу у вас прощенья –
Чересчур утомлена.
(Элене)
Завтра, с Вашего веленья
Познакомлю вас с утра.
Элена:
К сожаленью, завтра буду
Я работать целый день.
Всех забот большая груда
Как-никак отбросит тень.
Альфред (спасает обстановку):
Завтра ты весь день свободна
Я отгул тебе даю.
(Джону)
Бизнес-леди нынче модны
Строят сами жизнь свою.
Пауза:
(Элена ужасно возмутилась, но старается не показывать вида)
Элена (Джону):
Что ж. От всей души покорно
Я тебя благодарю.
Только это вопрос спорный
Прочат мне судьбу мою.
Пауза
Джон (заинтересовано Элене):
Вы на редкость остроумны
Признаюсь, я восхищён!
Вы ответственны, разумны…
В этот вечер я польщён!
(Элена улыбается и берёт бокал вина)
Джон:
Мне бы искренне хотелось
Вас с Камилой подружить.
(Элена бледнеет на глазах и случайно выпускает бокал из рук. Джон замечает эту странность, но продолжает говорить, немного путаясь в словах и запинаясь от столь резкой перемены во внешности Элен)
Джон:
В ней упрямство загорелось…
Как теперь… его тушить…?
(Элене)
С-с-с Вами точно всё в порядке?!
Альфред (замечает изменения):
Ты бледна, как полотно!
Элена (приходит в себя):
Да. Со мною всё в порядке.
(указывает на вино)
Просто крепкое вино.
Пауза:
(Элена встаёт из-за стола, подбирая основание длинного вечернего платья)
Я, пожалуй, вас покину
Извините, господа.
Джон (понимает, что не следует злоупотреблять гостеприимством и спешит откланяться):
Это вы меня простите.
(встаёт из-за стола)
Засиделся. Мне пора.
(Уходит. Альфред и Элена из вежливости предлагают ему остаться ещё ненадолго, но он отказывается, и супруги проводят его к двери. Джон целует Элен руку на прощание и пожимает руку Альфреду)
Этой ночью Элена долго не могла уснуть, вспоминая последние слова Джона. Сейчас она как никогда ждала завтрашний день, чтобы поскорее прояснить ситуацию с таинственной Камилой. Она изо всех сил надеялась, что её предположения не оправдаются.
Сцена шестая
Встреча
Утро в новом доме Камила встретила с чашкой горячего чая. Она хорошо осознавала, что если не может изменить ситуацию, то ей придется изменить своё отношение к ней. А изменить ситуацию в данном случае она не могла, как не могла и смириться с ней. Если бы она имела возможность вернуться в далёкое прошлое хотя бы на полчаса, она бы изменила свои поступки, желания, встречи, заставила бы разум преобладать над чувствами, приказала бы себе пойти другой из двух дорог и вдруг… с ужасом поняла, что в сущности ничего бы не изменилось. Она всё равно избрала бы неправильную, по её мнению, дорогу, не смогла бы совладать со своими чувствами, не преодолела бы желания, влекущие за собой необдуманные поступки, и не избежала бы роковой встречи.
Напиток быстро остывал в её холодных руках, и теперь уже не было смысла пить его. Камила оставила чай и туго завязала пояс белого шёлкового пеньюара, скользящего по её гладкой коже. Она неторопливо подошла к окну и увидела Джона, озабоченного указаниями для рабочих. Во дворе стояли четыре грузовые машины, нагруженные мебелью и прочей домашней утварью. Джон что-то рьяно объяснял рабочему персоналу на повышенных тонах. В его голосе улавливалась властность, вседозволенность и самонадеянность. Камила сделала глубокий вдох, заранее настраиваясь на предстоящую суету, и поднялась к себе переодеваться.
Элена стояла у окна с чашкой чая и мысленно настраивала себя на сложный и утомительный день, а также на возможное разочарование. Она наблюдала за тем, как Джон отдавал приказы, и посмеивалась над его ложными убеждениями относительно важности своей персоны. У неё из головы не выходило это имя: Камила. Неужели это просто совпадение? Жестокое и нелепое совпадение, которое не даёт покоя.
Звуки внезапно открывшейся двери помешали глубоким раздумьям. В комнату вошёл Альфред и объявил, что уже пора заканчивать чаепитие и спускаться во двор. Элена кивнула и повернулась к окну. В это время рядом с соседом появилась женщина, одетая в потрёпанные джинсы и жёлтую майку с нежным развивающимся шарфом на шее. Её голова была покрыта лёгким светлым платком с мелкими жёлтыми цветочками, завязанный сзади на узел. Она стояла спиной к окну и Элена не могла видеть её лица. Сердце бешено билось в груди, а горячая кровь приливала к вискам. В ожидании чего-то необыкновенного, она так сильно вцепилась руками в раму окна, что случайно облущила осколок сухой белой краски и поранилась им. На подоконник капнула капля крови и в этот момент она увидела лицо Камилы. Той самой Камилы, с которой тесно связано её прошлое. Всё внутри оборвалось в один миг и на секунду ей показалось, что она умерла. Снова. Она, не глядя, стёрла ладонью кровь с подоконника и размазала по стеклу, так сильно придавливая, что оно скрипело под её тяжёлой рукой. Сквозь кровавые разводы она глядела в окно и дрожала под впечатлением воспоминаний о прошедших временах.
Давно ли цвёл зелёный дол,
Лес шелестел листвой,
И каждый лист был свеж и чист
От влаги дождевой.
Где этот летний рай?
Лесная глушь мертва.
Но снова май придёт в наш край –
И зашумит листва…
Но ни весной, ни в летний зной
С себя я не стряхну
Тяжёлый след прошедших лет,
Печаль и седину.
(Р. Бёрнс)
Оставалось меньше минуты до этой встречи. Когда Элена спускалась вниз по лестнице, она чувствовала под собой тяжесть своих шагов и слышала тиканье секундной стрелки на настенных часах в гостиной. Начался отсчёт времени. Отсрочка полного краха иллюзий, надежд, бессмысленность томлений и долгих дней и ночей, проведённых в паранойяльном ожидании. Все эти годы пролетели в полчаса, так и не подготовив её к внезапным неожиданностям. Осталось шесть ступенек. Пять. Замерло сердце. Четыре. Участилось дыхание. Три. Закипела кровь. Две. Закружилась голова. Одна. Наступило душевное умиротворение. Их глаза встретились, и Элена ощутила, что начался обратный процесс. Её лицо постоянно менялось в цвете: оно то бледнело, то пылало. Беспрерывный поток воздуха осушил горло, и ей едва удавалось сдерживать кашель. Камила молча смотрела на неё несколько секунд, а затем… радостно поприветствовала Элен дружественным рукопожатием. Внешне она держалась спокойно, но только Элена смогла заметить мелкую пульсацию вены на её виске, и улыбнулась.
Камила:
Здравствуй Элена.
Элена (несмело):
Здравствуй… Камила…
Пауза
Джон (вклинивается в обстановку):
Прошу прощенья! Вы знакомы?
Камила (не долго думая):
Да. Мы дружны были давно.
Альфред (радостно):
Но это же прекрасный повод
Отметить вашу встречу вновь!
Элена (улыбается):
Мысль достойна рассуждений.
Джон:
В новоселье справим пир.
Не приму я отчуждений
Вместе выпьем мы за мир!
(Альфред хлопает Джона по плечу, и они уходят во двор. Элена и Камила наедине)
Камила (в недоумение):
Неожиданная встреча.
(со слезами на глазах)
Я не знаю, почему
Так проходит быстротечно
Жизнь во сне и наяву.
Пауза
Я давно не вспоминала
День последний наш с тобой.
Я тогда не понимала,
Что нельзя играть с судьбой.
Пауза
Ты немного вспоминала
(осторожно)
Обо мне… за все года?..
Элена (вспыльчиво):
С той поры, когда узнала
О твоём венчанье, да?
Камила (удивлённо):
Ты всё знала о венчанье?!
Элена:
Я пришла к тебе тогда.
Наблюдала со страданьем
За тобой у алтаря.
(отворачивается)
А когда букет поймала –
Мне казалось – умерла!
От тебя судьба спасала,
Но от смерти не спасла.
Камила (удивлённо):
Ты тогда букет поймала?!
Элена (с горечью):
Прямо в руки мне упал.
Камила:
И не слова не сказала
Мне про тайный карнавал?!
(с ужасом):
Ты пришла поиздеваться,
Посмотреть, потанцевать,
Надо мною изгаляться,
А потом так подло лгать?!
Элена (бросается к ней, хватает за плечи и трясёт):
Замолчи, кому сказала!!!
(прижимает ладонью её губы)
Я тогда полдня рыдала
После брака твоего!
Камила (убирает её ладонь и замирает со слезами):
Ты всего полдня страдала?..
Я страдала двадцать лет…
(ухмыляется и опускает глаза)
Жизнь меня понатаскала,
Я и вижу этот свет.
Элена (отходит в сторону):
А мужья наши – партнёры.
(закрывает лицо руками):
Я не верю до сих пор!
В голове – кротовьи норы,
А в душе – один укор.
Камила (подходит к ней и кладёт руку на плечо):
Ах, Элена, ты не бойся!
Я не слова не скажу.
Всё угасло, не неволься
Я молчала и молчу.
(Камила собирается уйти из комнаты, но Элена останавливает её)
Элена:
Ты уверена? Угасло?
Я сейчас с тобой стою…
(дотрагивается до её руки)
И как будто пёстрой краской
Разбавляют жизнь мою.
(Камила вздрагивает и отнимает руку. Затем быстро уходит, понимая, что может в любую минуту выдать свои чувства. Входит Альфред)
Альфред:
Дорогая, поживее,
Мы все ждём тебя одну!
Выходи к нам поскорее.
Элена:
Я иду! Сейчас иду.
(Элена одна)
Она помнит! Боже, помнит!!!
(кружится от радости, прижимая руки к груди)
Я не верю! Это сон!
(тише)
Позабыть пора о нормах
И услышать сердца звон.
Она вышла из дома и вновь увидела Камилу. Последняя разбирала чемоданы прямо на лестнице. Её движения были легки и грациозны, подобно движением царицы. Даже эта простая скромная одежда смотрелась на ней, как роскошное бальное платье, украшенное золотом и бархатными лентами. Она была Царица. Из-под головного убора рассыпались струящимися ручьями пепельные волосы, обвивающие локонами её нежную шею. Вопреки всему, нельзя было выказывать свои чувства, но так сложно было их скрывать. Ей пришлось собрать всю свою волю и решительно убедить себя подождать ещё немного, чтобы не спугнуть её и не предать её надежд снова.
Действие второе
Сцена первая
Новоселье
Джон:
Камила, наконец-то мы одни!
Проклятый переезд все нервы измотал.
Любимая, скорей постель стели,
Чтоб я прилёг и хоть часок поспал.
И ты ложись со мною, отдохни,
А то вся бледная. Тебя не укачало?
Камила:
Нет, Джон. Я постелю. Поспи.
Я в новый сад хочу сходить сначала.
Джон:
Ну, сдался тебе этот сад сейчас?!
Иди умойся, ты бледна!
А в сад свой сходишь через час,
Но не ходи туда одна.
Камила (вспыльчиво):
Я под арестом у тебя?
Джон:
Да нет. Пока.
(Лениво встает с кровати и подходит к Камиле. Обнимает её за плечи и целует в шею. Она нехотя уклоняется от его прикосновения, слегка поморщив нос, и отходит к окну)
Ну, что с тобой?
Ты раздражительна, груба…
(веселее)
А пригласи Элен с собой!
Я же волнуюсь за тебя.
Ты не общалась с ней давно
Сходите вместе в сад, в кино.
(убирает прядь волос, прилипших к её вспотевшему лицу)
Камила (глядя в окно):
Да, с ней давно не говорила,
(в сторону)
Но её голос не забыла.
Сцена вторая
Сад
Камила вышла в сад и увидела Элен. Она внезапно почувствовала учащенный стук сердца на висках, а на ладонях выступили капли пота. Элена увидела её издалека и почувствовала, что не может оторвать глаз. Она почувствовала то же волнение, как двадцать лет назад, когда они встретились впервые. Их взгляды соединились в один бушующий горный водопад, неразделимый поток чувств. Сейчас она снова переживала давние, но незабытые чувства и боялась подойти первой. Не удивительно, что Камила переживала то же самое, и ей непреодолимо захотелось бежать. Как только она сделала первый шаг назад, то осознала, что наткнулась на кого-то, стоящего за спиной. Она обернулась и увидела свое прошлое, то, от которого пыталась сбежать минуту назад, и которого всегда боялась. Перед ней стояла Элена и заворожено смотрела в глаза. Затем её взгляд переметнулся на ключицу и Камила, словно воспламенилась под пристальным взглядом до боли знакомых глаз. Её стало жарко, но она всеми силами пыталась не подавать вида. Руки вспотели еще больше, а лицо покрылось пунцовыми пятнами. Элена поймала на себе её неловкое молчание и решилась заговорить первой.
Элена:
Ну, здравствуй!
Камила (смущённо):
Здравствуй…
Через несколько минут они уже вместе шли по саду, но не разговаривали друг с другом. Они предавались общим воспоминаниям. Им нужно было столько сказать друг другу, но слова застряли в горле в последний момент. Элена боялась снова причинить ей боль, обидеть лишним словом или вопросом, а Камила, в свою очередь, боялась отвечать на её вопросы или говорить о прошлом. Но они обе заблуждались. Им было страшно слышать родные голоса, узнавать знакомые интонации и запахи. Они боялись выдать себя в том, что никогда не переставали любить. Неожиданно для себя, Камила решила нарушить гнетущую тишину.
Камила:
Спасибо, Элена, за помощь твою
И Альфред помог с переездом.
Я зря положилась на силу свою,
А муж мой все время в разъездах.
Элена:
Да не за что. Помощь была от души
И благодарить ты меня не спеши.
(Они останавливаются, и Камила снова ловит её пристальный взгляд и жжение на своей ключице)
Я двадцать лет не видела тебя,
А ты за день и не взглянула на меня.
(она уже не слышит своего голоса)
Камила (глядя в её глаза):
Я не смотрю лишь потому, что я не в силах
И вместо крови, пламя в моих жилах.
(понимает, что выдала себя)
Боюсь, взглянув, не удержаться вновь
Сжигают огненные искры мою кровь.
Элена (категорично):
И пусть сожгут, живёт лишь раз!
Жизнь все равно проглотит нас.
Камила (понимает её намёк и краснеет):
И честь теряем только раз!
(тише)
Давай сейчас стараться
Огонь скрывать от глаз.
Элена:
Сейчас стараться я уже не в силах
И не обнять тебя уж выше моих сил.
(обнимает)
Камила (испуганно отталкивает её):
Элен, не надо! Нас увидеть могут!
Элена (шёпотом):
Нас не увидят, если Бог просил.
(целует её в губы)
Мир внутри Камилы будто перевернулся с ног на голову и все, что было важным до этого момента, превратилось в пыль. У неё закружилась голова, она глубоко вздохнула и отвернулась. Элена откинула голову назад и закрыла глаза, а затем крепко обняла Камилу, ощутив запах сухой скошенной травы, которым, как и тогда, пахли волосы любимой.
Элена:
В чём дело, ты от этого отвыкла?
Камила:
Я вспомнила, как сладок поцелуй…
Элена (шутливо):
Ты с Джоном это делать не привыкла?
Камила (серьезно):
Не издевайся. Лучше не целуй.
Улыбка на лице Элен мгновенно исчезла и она почувствовала досаду оттого, что обидела её, затронув больную тему. Больше всего на свете она боялась причинить ей боль и, кажется, это получилось нечаянно. Элена поспешно извинилась и взяла её вспотевшую руку в свою, нежно прикоснувшись губами к ладони. Камила улыбнулась и ответно поцеловала ее руку.
Сцена третья
Ошибка
Камила вернулась домой в тревожном расположении духа. Джон всё еще спал и не почувствовал её прихода. Балкон был настежь открыт всем невзгодам, в частности жаркому летнему ветру и прямым солнечным лучам, когда Камила тихонько обогнула круглую громоздкую кровать, чтобы не нарушить младенческий сон супруга, и взошла на него. Относительно небольшое расстояние до земли несколько пугало её, так как она безумно боялась любой высоты, пусть даже в несколько метров. Но в данный момент то, что происходило в её душе и близко не могло сравниться с этой фобией. Два противоположных чувства смешались в ней. Как две безудержные стихии боролись между собой Страх и Радость, а следствием этой битвы выступала Паника. С одной стороны, она была счастлива, что ей снова выпал шанс испытать любовь, а с другой – было до смерти страшно предположить, в какой глухой тупик могут завести её чувства. Она была готова всё принять, только бы видеть Элен, чувствовать на себе её взгляд, брать её за руку, слышать её милый голос, запоминая родные интонации, просто любить, и эта решимость была настолько сильной, что заставляла содрогаться каждую клетку её тела. Камила коснулась кончиком пальцев пересохших от жары губ, запоминая всем своим существом привкус её поцелуя. На руках и шее до сих пор сохранился её запах, а голова кружилась не только от высоты. Поддавшись сильному впечатлению от сладостных воспоминаний, она обхватила себя обеими руками, имитируя её объятья и глубоко вздохнула. А потом, будто опомнилась и помрачнела, понимая, что вынуждена держать себя в руках и дать обещание впредь быть более осмотрительней. Всё тело охватило огнём. Нужно было что-то делать, чтобы и дальше скрывать от Джона свою слабость. Ведь совсем недавно она рьяно уверяла его, что на свете не существует слабых женщин, и прочила феминистические взгляды, а значит, приходилось соответствовать своим словам.
Она постояла так ещё немного, в надежде на какие-либо изменения в ситуации или для того, чтобы найти правильный выход из неё. Но ничего не изменилось, а приемлемые идеи не посещали воображение. Воздух был таким густым, что ветер вовсе отсутствовал. Стало совсем темно. В параллельном окне загорелся яркий свет, и Камила немедленно поспешила уйти, зная, кто находится за прозрачным стеклом. Как только она собралась войти в комнату, как услышала тяжёлые шаги Джона за спиной и открыла дверь. К счастью, он не заметил существенных изменений в её лице и крепко обнял. Хотя кто знает, счастье ли это или ещё одна тайная проблема, притесняющая её жизнь, словно надгробная мраморная плита сырую могилу. Камила ответно прижалась к его тёплой чистой рубашке и забылась в своем отчаянье.
Не говоря ни слова, она сняла его рубашку и бросила у подножия кровати. Он был слегка ошарашен такими переменами настроения и тут же поймал себя на мысли, что, возможно, Элена повлияла на её упёртый и строптивый нрав. Он неторопливо покрывал поцелуями плечи, руки, шею, зарывался лицом в её пепельные волосы и представлял аромат сгоревшего дерева вишни или яблони, которые каждую весну радовали глаз своим неповторимо-сказочным цветением и божественным сладким запахом. Камила всегда любила пропадать в саду в эту пору, любуясь восхитительными пейзажами. «Жаль – говорила она – что я не художница. Я бы написала превосходные картины и передала бы им свою душу, поскольку моя душа незримо присутствует с каждым цветком на каждом дереве, а мои глаза выражают глубину души в отраженье ручья». К сожалению, она не была художницей или писательницей, но Джон видел в ней истинный талант украшать собой окружающий мир и говорить вслух то, в чём люди часто боялись признаться даже себе. Сейчас она лежала рядом с ним такая чистая и первозданная, что он не мог поверить в своё счастье. В его голове помещалось бесчисленное количество различных цифр, банковских счетов, учетов, переписей, содержание многих документов и множество контрактов, подписанных за всю предпринимательскую деятельность в его жизни, но в ней не хватало места даже для незначительной частички тех душевных ценностей, которыми была наделена Камила. Она обладала редким даром тонко чувствовать человека и разгадывать его предубеждения буквально с нескольких встреч.
Джон по-прежнему молчал. Он не видел лица Камилы, развёрнутого в противоположную ему сторону. За всю ночь, она не сомкнув глаз, лежала, притворяясь спящей, и молча плакала. Подушка промокла до самых перьев и только под утро была перевёрнута на сухую сторону. На заре Джон понял, что она больше не спит, и решил заговорить.
Джон:
С добрым утром, дорогая!
(подвигается ближе и упирается подбородком в её плечо)
Ты хитришь или ты спишь?
(заглядывает через плечо)
Ты не спишь, я это знаю!
Ну, тогда чего молчишь?
Камила (быстро вытирает слёзы и переворачивается на спину, откинув руки за голову):
Утро доброе и вправду,
(с наигранным сожалением)
Но уже пора вставать.
(собирается встать)
Джон (останавливает её):
Полежи ещё. Так славно,
Когда некуда бежать…
Камила (приподнимается на локтях и раздражённо оспаривает):
Что хорошего в ловушке,
Когда некуда бежать?!
(садится на кровати)
Постоянно спать в подушках?!
(нервно убирает с лица упавшие волосы)
Жизнь впустую проживать?!
Джон (удивляется такой необоснованной ярости):
Это просто изреченье!
(встаёт с кровати и начинает одеваться)
Что ты, словно на ножах?
И чуть что – воспламененье,
Злые искорки в глазах.
Камила (тише):
Извини. Погорячилась.
(смотрит на него исподлобья)
Что ты мне хотел сказать?
Джон:
Завтра, что бы ни случилось,
Нужно нам гостей встречать.
(Камила удивлённо следит за его словами, прищуривая глаза и поправляя волосы)
Ты должна принарядиться,
Обстановку украшать.
А мне надо торопиться
После бала уезжать.
(Камила удивляется еще больше и Джон, замечая это, мгновенно исправляет ситуацию разъяснениями)
Это лишь командировка
По контракту моему.
Я учёл твою сноровку,
Будем вместе на балу.
Камила:
Праздник будет в честь контракта?
Джон:
Я не высказал протест.
По условиям контракта
Состоится мой отъезд.
(Камила испуганно округлила глаза и прижала согнутый кулак ко лбу)
Джон (подходит к кровати, становится на одно колено и берёт её за руку):
Не волнуйся! На неделю.
Дольше я не задержусь.
(целует её руку)
Ну не плачь! Года летели!
А я через дни вернусь.
(Камила горько плачет)
Камила (сквозь слёзы):
Да, конечно, если нужно
Безусловно, уезжай.
(хватает его за плечи и заглядывает в глаза, будто умоляя остаться)
Только я тебя прошу –
От звонков не ускользай!
Джон (улыбается и вытирает её слёзы):
А за это я ручаюсь!
Ты звони мне каждый день.
Я запомнить постараюсь
Твою мимику и тень.
Камила (берёт его за руку и обнимает):
Помнить тень мою не надо,
Ты запомни голос мой.
Бесконечно буду рада
Помнить это в летний зной.
Джон (встаёт):
Я заеду на работу.
Погуляй с Элен в саду.
(берёт её за кончик подбородка)
И спасибо за заботу.
(целует в губы)
Без ума тебя люблю.
(Уходит. Камила одна)
Когда Джон хлопнул дверью, она упала на кровать и громко заплакала. Она кричала так сильно, что думала вот-вот разорвётся горло. Вены на шее стали отчётливо видны под кожей, а глаза покраснели и сильно распухли. Она ненавидела себя за то, что Джон любит и доверяет ей. Она ненавидела себя за то, что он ожидает от неё ответных чувств. За то, что ушел в хорошем настроении и ложными надеждами на благополучие. Она и раньше оставалась одна, когда муж посещал командировки и гораздо дольше, чем на семь дней, но теперь всё было совсем по-другому и отнюдь не в лучшую сторону. Рядом с ней Элена. Она боялась отпустить от себя Джона, чтобы невольно не подпустить Элен, ошибочно предполагая, что таким образом убьет воспоминания о ней в своей памяти и любовь в своём сердце. Она рассчитывала, что, проведя ночь с Джоном, загладит свою вину перед ним и хотя бы на несколько часов забудет о ней. Ей было хорошо известно, что этот шаг изначально был ошибочным, обречённым на неизбежный провал.
Она знала, что Элена тоже будет присутствовать на балу, и они обязательно встретятся там.
Она не могла уснуть вторую ночь подряд, думая о завтрашнем вечере. Как справиться со своими чувствами? Как скрыть порочную привязанность к женщине? Как избежать общественного презрения и жестокой молвы? Как…?!
Сцена четвёртая
Бал
В шумной гостиной жизнь кипела, словно в жерле недавно пробудившегося вулкана, наполненная игрой света и красок. Куда бы не пал её взор – везде эти вечно недовольные эгоистичные дамочки, с ног до головы увешанные бриллиантами и драгоценностями. Жёны богатых мужей. Какие же они все одинаковые! До боли знакомое зрелище. Думают, удалось удачно выйти замуж – и получили свой Эдем. Что ж, возможно, это их предел, их рай. Но что-то внутри неё подсказывало, что нужно срочно найти глоток свежего воздуха и вырваться из этого сатанинского места, а иначе светская вечеринка может закончиться весьма трагически. Камила чувствовала, как сложившаяся обстановка давит на неё, держит её в невидимых тисках, едва уловимыми для окружающих поворотом головы, подёргиванием глаза или мурашками, внезапно пробежавшими по коже в душном помещении. Ах! Если бы кто-нибудь отвлёкся на минуту от своей пустой болтовни и обратил внимание на неё. Если бы кто-нибудь почувствовал её состояние и откликнулся на немой призыв о помощи, почти угасающий в её глазах.… Но нет! Все слишком увлечены собой, чтобы войти в её безнадёжное положение. Хозяйка вечера отошла на второй план, так и не посетив первый. Что дальше? Обморок? И наигранно соболезнующие взгляды местного бомонда? Нет! Она не могла до этого допустить, а потому отчаянно пыталась найти глазами хотя бы один тихий уголок в зале, в котором можно было бы укрыться от всех и остаться наедине со своими мыслями. И нашла. Её взгляд остановился на безлюдной лоджии, и она решила поспешно удалиться, оставив людей «одного круга» наслаждаться упоительным обществом виски и светских бесед.
Оказавшись на «островке спасения», она не удивилась, что на лоджии никого нет. Смеркало. Прохладные осенние сумерки стремительно опускались на землю. Нежный ветерок ласкал её обнажённые плечи своим дыханием, оставляя на кожи след легкой зыби. В один миг она ощутила блаженство, в котором было все, о чём можно мечтать. Почти. Чего-то всё-таки не хватало, и Камила не стремилась понять чего именно. Она решила просто задвинуть все мысли и насладиться одиночеством. Не успела она отдаться релаксации, как почувствовала чьё-то горячее дыхание на своей коже, а, обернувшись, поняла, что земля уходит из-под ног и состояние обморока сейчас гораздо ближе, чем там, в шумной гостиной среди тесного круга местной знати. Она сощурила глаза и едва встрепенулась.
Камила:
Элена…
(только и смогла вымолвить она)
Элена, почему ты не с гостями?
Элена (с грустью):
Устала от их шумной суеты.
(проходит мимо неё и облокачивается на лоджию)
А что, твоя история другая?
(обжигает взглядом её ключицу и переводит на глаза)
Камила (делает шаг навстречу):
Да нет. Я точно так же, как и ты
Устала от ликующей толпы.
Элена (проводит кончиками пальцев по её щеке):
Сама судьба свела нас в этот час.
Благословила и простила нас.
(выравнивается и отходит от края, увлекая за собой Камилу)
Камила (глядя в глаза):
А может, разрешила попрощаться,
Чтоб было не так больно расставаться.
Элена (улыбается):
Ты, Ангел мой, уже как эти гости,
Болтаешь попусту, а не по делу вовсе.
Камила (с горечью):
Не нам решать, что попусту, что нет.
Над нами Божий есть закон
Он не простит нам этих чувств.
Элена (категорично):
Так пусть и судит только Он!
(тише)
Пока жива – любить хочу!
Камила (пытается вырваться из её объятий):
Люби мужа своего,
Он в тебе души не чает!
Любую прихоть и каприз,
Любую выходку прощает,
И горы злата обещает.
Элена:
Твой Джон тебя не меньше любит,
От всех невзгод тебя спасёт;
Не только деньги, но и душу
Свою тебе преподнесет.
(Подходит ближе, берёт Камилу за руку, и традиционно целует её нежную ладонь)
Не нужны мне горы злата,
Даже город золотой;
Лишь твоя любовь нужна мне,
Милый Ангел неземной!
Камила (всхлипывая, смотрит, как Элена целует её вытянутые ладони, и плавно переводит взгляд на неё):
Моя любовь, как и душа
Принадлежат тебе одной.
Я знаю, любишь ты меня –
Бессмертный образ твой со мной.
Это были их последние слова в ту ночь, после чего, они долго стояли и смотрели друг на друга, будто пытаясь заглянуть в самые потаённые уголки души. Ещё спустя несколько мгновений, Камила сделала шаг навстречу Элен и едва коснулась поцелуем её влажных губ. Она ответила, и, словно телепатически попросила не останавливаться. Слёзы, затаившиеся в глазах, медленно стекали, попадая на губы, от чего сладкие поцелуи стали отвратительно солёными и горькими, что придавало им привкус натурального шоколада. Вскоре Элена резко отвернула голову с заплаканными глазами и освободила Камилу от объятий. При каждом поцелуе перед глазами проносилась вся жизнь, когда приходилось располагать только на судьбу.
На улице стало совсем темно, и небо затянулось грозовыми тучами. Незаметно похолодало и тонкое вечернее платье Элен провеивалось холодным ветром. Она отошла не несколько шагов, путаясь на высоких каблуках элегантных чёрных туфелек. Бросив многозначительный взгляд на ночное небо, она обняла себя руками и потерла обнаженные плечи, пытаясь хоть как-то согреться. Камила смотрела её вслед до тех пор, пока она не скрылась в гостиной.
Странно, звуки музыки вовсю доносились из комнаты, но Камила, задумчиво стояла на балконе и предпочитала не замечать их. Ей надо было осмыслить происходящее, понять, в чем её предназначение. Она пыталась покончить с прошлым, но перед глазами, наполненными слезами, стояла она, Элена, а в душе – печать удручающей пустоты…
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...)
ID:
270905
Рубрика: Проза
дата надходження: 19.07.2011 00:26:27
© дата внесення змiн: 19.07.2011 00:26:27
автор: Олеся Василець
Вкажіть причину вашої скарги
|
