И дьявольский привратник втрескался в мои петли...
Он всегда злосчастный на страже, не издаст и зева.
Не выпьет ликер, что ему меняя грозди жизни вверял.
Он так и будет созерцать меня стекольно ровно в оскал.
И ночь в обрамлении вереска и цокота сверчков,
мирской поцелуй израненный, лишь дабы сбыться еще..
Я столько исписал писем. Их верно поедал ящик.
И страж, словно гаргулия из мрамора моего счастья.
Здесь текут прозрачные ручьи и серебристо плещутся...
Поелико там омываются дриады при луне, лучах месяца.
Как знать, быть может лишь такая сумбурная душа, как моя..
смогла бы послать к сеням твоим хотя бы кроху светлячка.
Но знаю, стоит надо мною дольменом монолит греховен
и он сожжет вновь и вновь твои крыльца, мой огонек зодчий.
Пожалуйста! Хотя бы сегодня! В сей час! Я бросаюсь что силы...
на своего демона укротителя. Лишь бы ты жил... и взлетел.
Найди же мою нимфу, о, янтарный фонарик, что вызов аду не предел.
Я вижу черные глазницы сатаны, да он не взирает, один щелчок пальцев и..
вот уже нет неба, нет и оконца, и некого звать, в застенках подземья звонко.
Есть лишь мой херувим падший, что так меня кромсая взглядом сразит.
Одно лишь отчаяние... лишь отчаяние.. крик.
Ну, а малютка очей неба крылатая слеза... нашел твою ту реку,
где девы признавались в невинности мечтам.
Он отыскал тебя, его коснулись твои руки. И всё, что видели мои глаза,
твои отпрянули в неверии и в испуге... Ты так прониклась тайной,
что пленника в истоме короткий срок извечен коротает.
И хоть боялась ты, ты была ошеломлена,
но ты бы не отправилась на бой за человека совсем одна.
Ибо все нимфы встали и подняли златые латы и меткие копья.
Вы даже не зная меня решились на пролитие своей крови.
Проходили сны, сменяясь мечтами, томящихся грез скудной колорит.
Я верил, ты есть, я знал, что всё хорошо. Даже если не суметь.
Я не собирался сдаваться, но у меня более не было сил.
А значит, я лишь просил у Господа дать тебе всё, что имел.
Как тут! Мой пес на извечной цепи неожиданно дернулся.
И камни вздрогнули весей, будто бы потеряв устойчивость.
Неожиданно мой тюремщик взял и испарился.
А удары, что последовали по моей келии, словно раздавались гулко в сердце.
Неужели я не один? Неужели, ты смогла даже на порог узилища явится?
И тут, словно ответ обваливается потолок и небо снова стало видно.
Гаргулий полет бескрайний. Теснимые метательницами пилумов и копий.
Каменные безмолвные изваяния рушится с неба, но ловки дриады.
Я едва ли дышу. Я в самом провале, в самой черноте бельма ока этого циклона.
И у меня нет сил, нет мочи восстать этой власти супротив.
Тогда я просто любуюсь этой невероятной явится и мне красоте.
Когда я хоть раз не был забыт. И это спасение мне.
Клинок! И он приставлен к моему горлу. Все демоны уничтожены.
Остался лишь песиголовец. "Он - мой!"
Его обступают неземные воительницы. Их так много. Кольца и кольца.
"Он - мой!" И тут позади всех их прозвенела стрела выпущенная тетивой.
И тварь пала. Мой мучитель жизни целой впервые упал, как всегда молча.
А я же взглянул прямиком туда, откуда взмыл ко мне жизни снаряд
и не смог удержаться на ногах.
Эти глаза... Я видел их каждую ночь. Я вел с тобой целые беседы,
лишь дабы рассвет не принести покой.
Знал бы я что сказать. Но да ты тоже не знала. И подруги громко возликовали,
а ты лишь подошла ко мне, протянула руку и нежно обняла.
Конец.
