Последний день лета

Вчера  весь  день  вскидывался  сам  и  встряхивал  остальных:  ведь  последний  день  лета!  А  еще,  нажимая  кнопку  фотоаппарата,  почти  всякий  раз  ловил  себя  на  том,  что  снимаю  что-то  последнее  этим  летом:  восход,  облако,  озеро…  И  впервые  в  жизни  всё  «последнее  этим  летом»  не  вызывало  обычной,  даже  законной  в  такой  день  щемящей,  перехватывающей  ноздри  тоски,  не  порождало  того  безотчетного  чувства,  в  котором  я  беспомощно  тонул,  как  когда-то  давно  в  море,  сброшенный  с  волнолома  каким-то  самодеятельным  учителем  плавания:  тонешь,  не  размышляя  о  природе  воды  и  её  свойствах.  Вот  так  и  я  тонул  в  том  непонятном  чувстве  –  ежегодно,  сколько  себя  помню,  даже  в  детстве,  когда  жизнь  была,  по  большому  счету,  праздником,  а  лето  –  его  апогеем.

Но  как  раз  в  детстве  это  было  вполне  объяснимо:  именно  в  последний  день  лета  я  пересекал  черту,  отделяющую  один  год  жизни  от  следующего.  Не  в  день  рождения,  ни  в  Новый  год,  ни  в  какой  другой  день,  а  31  августа  заканчивалось  прошлое  и  начиналось  будущее,  с  новыми  статусом,  науками  и  обязанностями.  А  какими  огромными  были  те  годы!  Девять  бесконечных  месяцев  предстояло  привыкать  к  новой  раковине,  прежде  чем  меня  выпускали  обратно  в  лето,  тоже  бесконечное,  –  еще  раз,  и  еще,  и  опять,  и  снова,  и  вот  уже,  как  выяснилось,  в  последний  раз.  В  последний!  –  потому  что  следующее  лето  случится  на  первом  году  взрослой  жизни,  а  в  каждом  таком  году  будет  ровно  12  довольно  коротких  месяцев,  и  никакого  перерыва  на  лето.  Вместо  этого  появится  отпуск,  и  не  обязательно  летний,  –  но  ни  отпуск,  ни  день  рождения,  ни  новый  год,  ни  даже  эпохальная  дата  31  августа  больше  не  означают  ничего.  Время  сделалось  сплошным,  а  все  его  календарные  и  прочие  отрезки  –  чистой  условностью;  теперь  и  здесь,  в  жизни  после  детства,  завершить  прошлое  и  начать  будущее  можно  только  собственным  усилием,  и  больше  ничем.  Сдать  экзамены  и  поступить  в  университет,  найти  работу,  защитить  диссертацию,  продвинуться  по  службе,  написать  книгу,  совершить  подвиг,  родить  и  вырастить  ребенка,  посадить  дерево,  построить  дом  –  теперь  только  такого  рода  дела  служат  чертой,  отделяющей  один  этап  жизни  от  другого.  Да,  теперь  уже  не  год,  а  этап,  потому  что  и  годы,  и  само  время  –  чистая  условность;  и  пусть  черта  эта  заметна  только  для  меня  самого,  она  все-таки  существует,  в  отличие  от  множества  малых  и  больших  черт,  нанесенных  на  циферблаты  и  календари.  Время  больше  не  значит  ничего  и,  по  большому  счету,  кончилось.

А  какие  тризны  по  уходящему  лету  справлял  я  каждый  год!  Как  упоительно  и  мучительно  бывало  прощаться,  снова  и  снова  переживая  тот  детский  ужас  превращения,  перехода  из  уютного  и  привычного  прошлого  в  неведомое  и  непредсказуемое  будущее!  И  я  переживал,  и  каждый  год  под  конец  лета  разражался  душераздирающим  текстом,  и  душа  моя  и  в  самом  деле  была  раздираема  тоской  и  печалью.  Что  скрывать,  это  –  или  почти  такое  же?  –  это  или  почти  такое  же  чувство  владело  мной  и  вчера,  когда  я  напоминал  детям,  что  нынче  последний  день  лета,  когда  фотографировал  последнюю  этим  летом  облачную  башню  в  небесах  и  взбирался  на  крышу  посмотреть  последний  закат  лета.  Почти  совсем  такое  же!  –  но  его  уже  вытесняло  что-то  другое;  не  чувство,  властно  затопляющее  сознание,  не  мощное  непреодолимое  чувство,  о  природе  которого  не  размышляешь,  как  о  свойствах  воды,  в  которой  тонешь;  нет,  это  было  не  чувство.  Я  стоял  на  крыше,  смотрел  на  меркнущее  небо,  на  котором  все  еще  виднелось  несколько  розовых  лучей  канувшего  за  горизонт  солнца,  и  понимал:  завтра  снова  будет  день.  Будь  он  летним  или  уже  осенним,  солнечным  или  дождливым,  продолжай  листва  зеленеть  или  облети  она  завтра  до  последнего  листочка,  –  это  ничего  в  моей  жизни  не  изменит,  да  и  не  может  изменить.  Изменения  в  природе,  пожалуй,  могут  лишь  сообщить,  что  в  моей  жизни  не  случилось  перемен,  –  но  и  только.  Теперь,  как  и  все  эти  годы  после  детства,  теперь,  как  и  навсегда,  завершить  прошлое  и  начать  будущее  можно  только  одним:  собственным  усилием  и  больше  ничем.

…а  с  таким  пониманием  и  последний  день  лета  пережить  –  не  штука.

1/09/2019

адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=846755
Рубрика: Лирика
дата надходження 01.09.2019
автор: Максим Тарасівський