Гомеостат Апокрифки Македонского ч. 3


_____________________________________________________________________    [i][b]Тонкий  Восток[/b][/i]

           Держи,  держи  карапета.  Он  у  меня  шпульку  свистнул.  Не  своим  тонюсеньким  голосом  вопил  Апокрифка  Македонский.
           От  Апокрифки,  хлопая  морщинистыми  ушами,  убегал  бледно-зелёный  карапет.  В  руке  у  карапета  шпулька  блестела.  Совсем,  как  звёздочка,  блестела  шпулька  в  руке  у  карапета.
           Все  карапеты  были  нечистыми  на  руку,  особенно  бледно-зелёные.  Кстати:  и  серебристые  тоже.  Ох,  уж  эти  тонкие  востоки,  вавилоны  разные,  антиохии.  Приехал,  называется,  контакт  установить.  Карапеты  эти    всегда  что-нибудь  да  свистнут,  как  правило  -  шпульку,  уж  больно  шпульки  им  нравились:  блестящие,  звёздные  со  специальными  дырочками  в  разных  местах.  Очень  шпулька  -  удобная  штучка.  Потому  и  глаз  на  неё  ложат.
           Бежал  карапет,  хлопая  ушами,  а  за  ним  Апокрифка  бежал,  пытаясь  ухватить  карапета  за  что-нибудь  эдакое.  Ну,  как  бежал:  двигался  в  общем,  но  двигался  достаточно  быстренько  для  своего  македонского  возраста.  Эх,  жалко  не  было  у  карапета  хвоста.  Нос  был,  лоб  был,  бельмо  на  глазу  было,  а  хвоста,  как  назло,  не  было.  Ну  и  карапеты  пошли  на  Тонком  Ближнем  Востоке,  не  за  что  и  ухватиться.
           Далеко  оторвался  карапет  от  Апокрифки,  а  потом  вдруг  остановился  посреди  бегства,  приложил  шпульку  дырочками  ко  рту,  да,  как  дунет  в  неё  -  оттуда  аж  звук  вырвался.
           Ну,  всё  -  свистнул.  Не  успел-таки  Апокрифка,  только  зря  бежал  на  старости  лет.  Да  и  шпульки  жалко,  хорошая  шпулька  была:  свистящая.  Блин,  аж  уши  заложило.


_____________________________________________________________________      [i][b]Кнопка  Атлантиды[/b][/i]

           Нужно  было  просто  нажать  кнопку.  Чтобы  мир  этот  спасти.  Температура  мира  была  повышенной  и  повышенным  было  мира  этого  кровяное  давление  -  но  не  критическим,  спасти  этот  мир  ещё  можно  было:  кнопочку  только  нажать.
           И  мир  был  бы  снова,  в  который  уже  раз,  спасён.  Целехоньким  был  бы.
           Вознесённая  рука  Апокрифки  замерла  в  воздухе,  рука  Апокрифки  задумалась:  нет,  никто  не  мешал  ей,  она  просто  сомневалась.
           Апокрифка  увидел:  красные,  словно  вареные,  люди  носились  туда-сюда,  вибрировали  колонны  архаичных  храмов,  позолота  фасадов  лущилась  от  жары,  восхитительно  изливались  везувии.
           Сомневалась  как-то  рука,  как-то  нервничала  она:  кто  там,  что  там  -  люди?  Ну,  люди  и  что:  плохонькие  всё  существа.  Ну,  и  что,  что  погибнуть  -  ну  погибнут.  Подумаешь.
           Рука  вознесённая,  сомнениями  была  полна  и  сомнениями  был  полон  дедушка  Апокрифка.  Что  он  мог  сказать  руке  своей  вознесённой,  как  мог  оправдать  своё  человечество  перед  ней,  своё  человеческое.
           И  вдруг  мир  лопнул,  не  выдержал;  разлетелись  во  все  стороны  чёрного  космоса  краснофигурные  люди,  минотавры  безмолвно  ревели  в  вакууме  и  превращались  в  стекло  единственные  очи  циклопов.
           Тяжело  ворочать  судьбами  мира,  тяжело  их  ворошить.  Как  всегда:  в  открытом  космосе  было  одиноко.  Ничего,  успокаивал  себя  Апокрифка,  надевая  скафандр.  Надевая  скафандр,  слёзы  он  вытирал.  Тишина-то  какая,  прямо  мёртвая.  


_________________________________________________________________    [i][b]Космические  персидские  пираты[/b][/i]

             Поймали  как-то  Апокрифку  космические  персидские  пираты.  Правда  и  сам  он  виноват  тоже,  поскольку  не  соблюдал  технику  безопасности.  Пиратов  было  много  -  целый  народ,  наверное.  Батенька  малосольный,  вот  влип  очкарик,  так  влип.  Всё,  Гитлер  мне  капут.
             Начали  пираты  Апокрифку  грабить.  Стоит  Апокрифка  Македонский,  руки  поднял,  чтобы  никому  не  мешать,  а  его  грабят.  
             Грабили  его  пираты  грабили,  грабили-грабили,  пока  Апокрифка  не  утомился.  Говорит  пиратам:  может,  я  сяду,  а  то  ноги  уже  подгибаются  от  ваших  грабежей  бесконечных.  Грабьте  меня  в  сидячем  положении,  пожалуйста.
             В  это  время  один  из  пиратов  нашёл  документ  Апоркифки,  удостоверяющий  его  личность.
             И  сразу  же  в  воздухе  запахло  жаренным.  Серьёзно:  жаренным  -  Апокрифка  аж  заволновался  от  этого  запаха  недвусмысленного.
             Слушайте,  ребята,  я  не  тот  Македонский,  что  вам  нужен,  я  другой  совсем  Македонский,  честное  слово.  А  тот  Македонский,  настоящий  который,  между  нами  говоря,  сейчас  в  Акапулько  купается,  под  звездой  Арктура  загорает,  да  ваши  персидские  тугрики  пересчитывает.  
             Что-о,  тугрики  наши  слюнявить?  Взбеленились  тогда  пираты  и  совсем  плюнули  на  Апокрифку.  Погрузившись  в  своё  межпланетное  транспортное  средство,  они  быстренько  убрались  в  сторону  звезды  Арктура  -  по  всей  видимости,  с  целью  помешать  настоящему  Македонскому  транжирить  награбленные  у  них  азиатские  сокровища.
             В  общем:  Ахемениды  -  дикие  людишки,  что  с  них  взять.  Хомо  сапиенс  ещё  называются,  только  карманы  зря  оборвали,  да  и  с  Шуриком,  как-то  того...  неудобно  как-то  получилось.


_____________________________________________________________________    [i][b]  Крещатик
[/i][/b]
           По  Крещатику  ходило  ухо  и  что-то  напевало  себе  под  нос  -  чепуху  какую-то.  На  первый  взгляд  обыкновенное  ухо,  мало  ли  кто  по  Хрещатику  шастает,  но  это  ухо...  это  ухо  выделялось.  Было  это  ухо  -  ухом  нечеловеческим,  было  это  ухо  -  ухом  чёртовым,  может  даже  самого  Дидька  Лысого  ухо  было.
           На  белом  свете  всякие  черти  случаются,  но  самые  бессовестные  -  на  Крещатике  водились.  Здесь  их  была  тьма,  здесь  им  было  хорошо,  Гуляй  Поле  здесь  им  было.  Иной  раз  какое-то  ухо  оторвётся  от  личности  чёрта  и  давай  по  Киеву  автономно  разгуливать,  то  на  Горку  Владимирскую  пойдёт,  то  низкий  Подол  проведает,  то  завеется  на  Андреевский  узвоз.
           Это  тебе  не  Невский  -  подумал  Апокрифка  -  По  Невскому  носы,  словно  статские  советники  циркулируют:  семечки  не  щёлкают,  бескультурной  шелухою  не  плюются.  Нос  -  это  ВЕСЧЬ,  культурная  единица,  в  нём  одного  ума  килограмма  два  будет,  а  ухо,  что  -  тьфу  -  вот  и  всё  тебе  ухо.  Словно  и  не  ухо  вовсе,  а  так  шмакодявка  какая-то.
           Но  не  приведи  вас  Господь  со  шмакодявкой  этой  контакт  устанавливать.  Каждый  в  Киеве  знает,  что  ухо  чёрта  хитрее  любого  иудея  будет  -  обязательно  обдурит.  По  любэ.
           Да  и  что  с  ними  контакт-то  устанавливать:  ухо  ведь  не  нос,  хоть  и  часть  тела,  но  какая-то  уж  совершенно  несерьёзная.  Нос,  он  посолиднее  будет,  посущественней,  а  ухо  -  сплошное  недоразумение,  а  не  часть  тела.  К  тому  же,  кто  горит  желанием  с  нечистой  силой  дело  иметь  -  никто.  Нечистая  сила,  она  и  в  Африке  -  нечистая.
           А  наше  знакомое  ухо,  тем  временем,  Бессарабку  шерстило,  к  салу  принюхивалось,  да  щипало  молодиц  за  их  полусферические  прелести.  Безобразничало  ухо,  одним  словом,  учиняло  "шкандаль"  в  общественном  месте,  провоцировало  людей  на  всякую  раздражительную  реакцию.  Согласитесь,  разве  с  таким  разумный  контакт  установишь.  Вот  то-то  и  оно.
           Да,  это  тебе  не  Невский,  согласился  с  собой  Апокрифка,  да  и  как  тут  с  собой  не  согласишься.  Не  Невский,  действительно.


_____________________________________________________________________      [i][b]Полишизия[/b][/i]

           Полишизия  опять,  подумал  Апокрифка,  сквозь  вой  пронзительный  сирены.  Надо  спешить,  и  Апокрифка  ворвался  в  навигационную  рубку,  шлёпая  глупыми  босыми  ногами.
           Взяв  в  руки  немолодую  обрюзгшую  Библию,  он  начал  послушно  бормотать  святое  писание  и  класть  на  себя  перстами  крест  животворящий.  Во  имя  отца,  сына  и  духа  святого.  Аминь.
           Но  полишизия  быстро  росла;  развивалась  быстро  полишизия  и  уже  краешком  своим  достигала  она  деревянной  ракеты  Апокрифки  и  щекотала  дедушке  голые  чувствительные  его  пятки.
           Тогда  Апокрифка  ухватился  за  "Начала"  Эвклида  и  начал  добросовестно  штудировать  труд  древнегреческого  геометра,  в  надежде,  что  полишизия  испугается  и  отстанет  него.  Всем  было  известно,  как  полишизия  боится  начертательной  геометрии  и  как  её  избегает.
           Щекотно  было,  ноги  постепенно  становились  смешными  -  не  отставала  от  Апокрифки  полишизия,  всё  вибрировала  своею  кромкою,  бахромою  всё  шебуршала.  Ах  ты,  батенька  малосольный.  Ну,  что  ты  будешь  делать  -  заколебала.
           Уцепился  Апокрифка  тогда  за  другую  книгу,  толще  Библии  эта  книга  была,  и  начал  оттуда  шипеть  заклинания  алхимические,  сплёвывать  то  через  левое  плечо,  то  -  через  плечо  правое,  стучать  костяшками  пальцев  по  ракетному  дереву  и  время  от  времени  лобызать  заповедную  африканскую  косточку  амулета.
           Ну,  что  там?  Тишина  какая-то.  Кажется  всё,  пронесло:  осела  полишизия,  осунулась,  урезонилась  восвояси  -  можно  теперь  идти  спать  спокойно.

адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=651099
Рубрика: Лирика любви
дата надходження 12.03.2016
автор: Олег Шкуропацкий