экспромт
Петров, пребывая в пустыне,
на самой безводной твердыне,
на грани, не ведал: "куда ж
запрятали боги оазис?"
Он знал, что погибнет. Остались
надежды в душе – на мираж.
Среди измельченных историй
в песок, точно труп – в крематорий,
он в дюны песчинкой входил.
Пора приспособиться к ранам, -
судил он, вверяя барханам
последний лирический пыл.
Он думал: "здесь самое место,
чтоб завтра отец, да невеста
над картой оплакали прах.
Здесь властвует воля забвенья,
и эту печальную тень я
приму, как язычники – прях.
Пустыня походит на рану
земли. Я пустынею стану,
песком на горячем песке.
С такою сверкающей драхмой,
Харон, уязвляемый прах мой
в загробной оставит реке,
чтоб сила естественной жажды
вполне утолилась однажды,
чтоб я не засох, но утоп.
Слеза на щеке, словно море.
Я выпью последнее горе.
Но где же, вторая, циклоп?
Чуть раньше закончатся муки,
чем требует боги-тварюги,
без зимних порош на висках,
затем, что, сострою им мину,
по-своему – ветрено сгину –
допустим, в сыпучих песках!
И это последняя воля
моя. Ибо минное поле –
нутро человека в пустыне.
Оно же и силы придаст".
Он выбрать погибель горазд.
Он будет свободен отныне.
адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=596026
Рубрика: Лирика
дата надходження 26.07.2015
автор: Гарде