«Многими путями и способами дошел я до моей истины: не по одной лестнице поднимался я на высоту, откуда мой взор устремлялся в мою даль.
И всегда неохотно спрашивал я о дорогах – это всегда было противно моему вкусу! Я лучше сам вопрошал и испытывал дороги.
Испытывать и вопрошать было всем моим хождением – и поистине, даже отвечать надо научиться на этот вопрос! Но таков – мой вкус:
– ни хороший, ни дурной, но мой вкус, которого я не стыжусь и не прячу.
"Это теперь мой путь, – а где же ваш?" – так отвечал я тем, кто спрашивал меня о "пути". Ибо пути вообще не существует!»_______________________________
- … Сверхчувственный мир, как мы уже знаем, обладал творческой и созидающей силой. А раз его нет, то кто же будет творить и созидать? Утрачены все ценности, смыслы, цели и ориентиры, в том числе и прежде всего нравственные и безумный человек вопрошает: "Куда движемся мы? Прочь от всех солнц? Не падаем ли мы непрерывно? Назад, в сторону, во всех направлениях? Есть ли еще верх и низ? Не блуждаем ли мы словно в бесконечном Ничто? Не дышит ли на нас пустое пространство? Не стало ли холоднее? Не наступает ли все сильнее и больше ночь? Не приходится ли средь бела дня зажигать фонарь?...
Раздался раздражительный звонок, который оповестил аудиторию о том, что лекция подошла к концу и все могут быть свободны. Профессор ещё долго смотрел на толпу студентов, которая у двери превращалась в червя, медленно выползающего из помещения. Червь, определённо был слеп и глух, потому что двигался согласно одним лишь инстинктам. Изо дня в день, вопреки всякому разуму, профессор встречал его, обращался к нему и затем смотрел, как это безликое существо выползало в коридор из аудитории. Он подхватил письменный вариант своих лекций и ребром этой бумажной кипы ударил по столу. Эти ударом, он всегда выражал одно и тоже: резкое неудовольствие от потраченного времени. Вся эта попытка сказать о чём-то важном, которая скрывалась за словом «работа», «профессия», напоминала профессору «Дон Джованни», особенно конец второй минуты увертюры. На вопрос «почему», он ответа не знал. И даже не пытался.
Расстегнув замок своего портфеля, профессор бросил взгляд по всему помещению и было принялся наполнять портфель бумагой, своими очками, письменными принадлежностями и прочим, но сознание подсказало ему, что прямо перед ним, происходит нечто необычное и даже странное. Он ещё раз посмотрел в глубину аудитории и увидел голову человека, а затем и остальное тело, которое оказалось одним из его студентов. Тот сидел неподвижно, словно бы после встречи с Горгоной. Профессор выпрямился и громко произнёс:
- Чем могу, так сказать?
Ответа не последовало. Профессор не спеша начал подниматься по ступенькам, всё время приближаясь к замершему студенту. Когда, он подошёл к нему достаточно близко, чтобы увидеть причину молчания, сказал:
- Вам действительно это нужно?
- Простите — вздрогнул студент прекратив чтение книги — мне совсем не хотелось уходить. Профессор... мне кажется, теперь некуда идти, вы ведь понимаете меня?
- Возможно — ответил профессор, присев на ближайшее место неподалёку от студента.
- Уверен, что вы понимаете меня отлично, профессор.
- И что это меняет?
- Меня.
- Не уверен в этом, молодой человек. Есть такой вид перемен - или если угодно — изменений, который я назвал согласно времени - «генитальным пирсингом».
- Что это значит, профессор?
- Собственно, ничего и не значит. Казалось бы, что-то сделано в сторону перемен или изменений, но на самом деле - ровным счётом ничего.
- А вам, профессор, интересно, что я имел ввиду под словами «некуда идти»? И почему я сказал «теперь»?
- А вам, милый мой студент, стало быть интересно в свою очередь, почему же я не спросил об этом? Отвечу вам: мне безразлично. Кто-то там, за горизонтом, решил крикнуть о том, что он якобы прозревший и теперь ждёт, что к нему сбежится толпа любопытных? Что в этом интересного?
- Что же было бы интересным?
- Например, почему прозревший не крикнул, было бы более, если угодно...
- Чем же, профессор, молчание лучше крика?
- Творчеством.
- Творчеством?
- Да, именно тем, что оно создаёт, что творит. Книга, по-вашему, это молчание или крик? Как вы думаете?
- Наверное, крик, профессор.
- А по-моему, молчание. Знаете, молодой человек, есть длинный ряд писателей и философов, голоса которых, я никогда не слышал и не услышу. Ну представьте себе книгу: она сначала «в голове», затем на бумаге и могла от начала до конца жить в полной тишине... Всё это не важно — прервал себя профессор.
- А что «важно»? В данный момент, вот в эту самую секунду, я не могу встать и уйти отсюда, чтобы предаться тем своим занятиям, которые вчера были важными! Важно стало совсем другое, профессор! И этот резкий поворот, сделал меня беззащитным. А что сделалось теперь возможным, вы прекрасно это понимаете. Я уверен, вы знаете, что значит «найти в гитлеризме хорошие стороны» или «завести разговор с матерью двух детей, о том, что её понимание любви к детям, ещё под большим вопросом», ведь знаете, да? Скажите мне!
- Возможно...
- « - Я хотел быть философом неприятных истин - на протяжении шести лет» - помните это, профессор?
- … А вы?
- Хм, профессор. Вы самое отстранённое существо, которое я знал до сих пор. Но теперь я понимаю, почему вы так хорошо знаете «человека»: вы смотрели на него издали.
- Вам, молодой человек, судя по всему, не терпится принести на землю огонь, не так ли? Я даже осмелюсь предположить, что сначала вы утомили своих близких, затем не встретив поддержки, бросились к остальным, но наткнувшись на тоже самое, переполнились ненавистью к человеку вообще. Ведь с этого клочка земли, куда потом не ступи — всюду воздух, пустота, риск свалиться на самое дно неизвестности. Кажется, вы потом решили отыскать себе подобных, так ведь? Таким образом, вам стало знакома ревность, вы поняли её многозначность. «- С кем же?! - наверное воскликнули вы — ведь ни те, ни другие!». Неоднократно вы поглядывали назад, туда, в руины прошлого, которое вы так смело разрушили. Но ведь известно — новые здания после дождя не растут...
- Замолчите, профессор! Прошу! - воскликнул молодой человек — Меня убивает лёгкость ваших предположений, которые так быстро попадают в точку! Неужели здесь присутствует один на всех механизм?
- Почему нет? Ведь присутствует же, одно на всех заблуждение, верно?
- Три превращения?
- Три.
- Неминуемое условие?
- Неминуемое. Пока.
- Вы — ребёнок?
- Нет, скорее ещё лев с головой ребёнка. Иногда, застываешь в переходе от одного к другому.
- Но профессор, стало быть, путь есть?
- Стало быть, его нет, молодой человек. И жаль, что я не услышу радости вашего мужества после этой важной новости. Но видят боги, я бы очень хотел этого... А теперь... Теперь, вам всё равно нужно идти — сказал твёрдо профессор, помогая молодому человеку подняться и провожая его к двери, за которой ползали толстые, тонкие, слепые и глухие черви.
___________________________________________
Частично использовался материал из учебного пособия преподавателя философии В. Садовникова.
адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=359757
Рубрика: Лирика
дата надходження 25.08.2012
автор: Samar Obrin