«Если бы население планеты было ограничено в количестве – я бы посмотрел, как взрослые уступают детям»
____________________________________________________________
В недалёком будущем...
На холодном камне цивилизации настоящего, сидел пернатый хищник и выискивал острым зрением причину шуршания. Когда место было точно определенно – он несколько раз вонзил в камень опасные когти и собрался сделать смертоносный бросок…
Расправил крылья и оторвался от каменной глыбы, но в ту же секунду – забарахтался в воздухе и быстро повернул совершенно в другую от цели сторону, пока не исчез в вечерних сумерках.
Мощные прожекторы военного багги осветили место, где только что чуть было, не разыгралась немая сцена естественной жизни.
В тишине трещали голоса переговорных устройств. От авто отделились две экипированные фигуры в пуленепробиваемых шлемах. Никаких лишних движений. Полная экономия внутренней энергии. По мраку поползли лазерные лучи-прицелы в поисках потенциальной опасности. Синхронно оба Исполнителя двинулись в сторону кучи мусорного хлама, откуда исходил источник звука, привлекший сначала птицу, потом – людей. Один подал беззвучный знак другому, и что-то покатилось в сторону мусорной кучи. Взрыв ослепляющего света разорвал пространство на тысячу искр. Так же быстро свет исчез, как будто поглотил сам себя, но в хищных лучах прожекторов появились четыре шатающиеся фигуры людей, которые пытались ухватиться за что-нибудь надёжное, но словно слепые сталкивались друг с другом и цеплялись ногами за картонные коробки. Кто-то из них закричал: «Я ненавижу вас всех! За что я должен погибать!», но транквилизаторная игла глухо ударила в шею, и тело, подкосившись, упало лицом вниз.
Четыре пожилых человека, в бессознательном состоянии, были погружены в багги и отправились в свой последний путь… прямо в Отдел Утилизации.
Кто-то, из тех, кто смотрит на нас назидательно со стен учебных заведений портретами в толстенных рамах, однажды в будущем высчитает интересную цифру из множества возможных. Золотой миллиард? Нет-нет, золотой миллиард – это приманка для усыпления бдительности. Гораздо меньше.
Когда человечество опомнилось от летаргии иллюзий и выбросило последнюю бутылку алкоголя в окно – здоровье стало не модой, а единственно возможным способом выжить. Родить здорового ребёнка стало такой же редкостью, как и почувствовать себя свободным от цивилизации. Статисты вдохновлено высчитывали количество необходимых рабочих мест на двадцать лет вперёд и Комитет вместе с кредитом на жильё поручал молодым семьям – конкретные задачи: в обязанности входило – размножение в пределах допустимой нормы. Если стране через тридцать лет нужно было шесть тысяч работников – то превышение этого лимита – каралось лишением всего. Цифра – охранялась особыми отделами.
На одном из Всемирных Собраний было решено, что по достижению сорока лет, каждая человеческая особь, должна уступать место новорожденному. Добровольно. И за этой доброй волей – стоял Отдел Утилизации. Никаких пенсионеров, никаких льготников, никаких инвалидов. Либо ты действующая единица в большом механизме, либо – клиент на Утилизацию. Ничего лишнего. Будет считаться, что после сорока лет – человек уже недостаточно трудоспособен. Жизненный максимум – не достигал сорока пяти, даже среди тех, кто предпочитал скрываться в кучах мусора. В образном смысле – человечество превратилось в балансирующие медицинские весы, где чётко контролировалось убывание и появление. Это будет – главное идеей господствующего клана.
Шестерёнки карьерного подъёма по службе работали отлажено. Через каждые пять лет, работник в любой сфере, получал повышение со всеми преимуществами. К сорока годам – каждый имел колоссальный опыт в своём деле и достаточно средств, чтобы оставить своих продолжателей в безбедном положении. Частной собственности уже давно не существует. Над каждым вторым висит кредитная зависимость, которая тянется ещё из двухсотлетнего прошлого. О «своём» не может быть даже речи.
Благородство и Мужество – теперь главный лозунг СМИ, и под ним подразумевается, прежде всего, – добровольная явка в Отдел Утилизации.
«Есть ли в тебе силы и любовь к тем, кто придёт после тебя? Или ты будешь прятаться, как бешеное животное, в то время, как в мир просится новая жизнь, жизнь наших детей! Докажи это: не вынуждай Отдел Утилизации тащить тебя, как труса, который трясётся о своей немощи и лишает новорожденного солнечного света!» - подобные призывы заполнят всё свободное пространство человеческого разума. Появятся новые герои, которые с экранов монитора будут достойно шагать в родительские объятия Отдела Утилизации. Пропасть между подростками и пожилыми достигнет невероятных размеров: потому что каждый подросток должен понимать: один спрятавшийся трус – и он мог не родиться. Его попросту – могли отложить, пока не будет уравновешено количество живущих.
Человеческая очередь делала каждый день один шажок вперёд, где один появлялся с первым криком, а другой в это же время – становился клиентом Отдела Утилизации.
Система господствует над частностью…
- Мистер Хорн, к вам посетитель – сказал голос.
- Да, минутку… Конечно, пригласите – ответил мистер Хорн, закрывая учётную книгу посетителей.
В кабинет вошёл человек, лет 29-30 и после предложения расположиться в кресле, сел напротив мистера Хорна.
- Я внимательно слушаю вас.
- Скажите, мистер Хорн, вас ведь многое уже не удивляет по роду вашей профессии, верно?
- Простите… Я-я-я не совсем понял характер вопроса. Конечно, как руководителя Отдела Рождаемости – я многое повидал…. Но какое это имеет отношение к вашему визиту?
- Самое непосредственное, мистер Хорн. Я, руководитель, как и вы. С единственной разницей в том, что стою на другом конце существования человека в нашей цивилизации.
Мистер Хорн немного побледнел и дурновато улыбнулся.
- «На другом конце существования человека»? – спросил он.
- И что вам стало непонятно? – холодно отрезал незнакомец.
- М-м-м-м-м… Нельзя ли поконкретнее, я видите ли занят большую часть времени и не имею такой роскоши, как разгадывать ребусы.
- На самом деле, мистер Хорн, вам оказана неслыханная честь. На фоне всеобщего молчания – я лично явился к вам, чтобы поздравить вас с вашим сорокалетием, о котором мало кто знает сегодня.
Мистер Хорн сцепил пальцы под столом и опрометчиво напрягся.
- … как видите – в отличие от вас, я не отказываю себе в удовольствии подумать над ребусами.
- Сорокалетием? Что вы! Мне только – тридцать восемь! Об этом свидетельствуют мои документы. Хотите глянуть? – спешно ответил Хорн. Он сам прекрасно понимал, как неумело ведёт игру.
- С вашим-то неограниченным доступом к документации и учёту рождаемости, мистер Хорн, – и не иметь документы нужные вам… Конечно они у вас в порядке. Даже не сомневаюсь в этом. Но вот чего я никак не пойму: неужели вы решили, что система в которой вы живёте - вдруг закончилась на вашей должности и больше никем не контролируется? Давайте хотя бы выпьем кофе по случаю вашего сорокового дня рождения…
- Чёрт! – воскликнул Хорн, - чёрт! Чёрт! Чёрт! Хорошо – давайте начистоту: мне действительно сегодня сорок лет. Конечно, вместо сегодняшней своей работы, я должен был благородно шагать в ОУ под бурные аплодисменты одобряющих! Конечно! Но посмотрите – я ещё действующая личность! Я хорошо знаю своё дело! Я могу работать! Посмотрите на меня!
- Да, согласен – вы ещё в форме. Вы ещё можете быть полезным руководителем. Но. Вы знаете, что такое НО?
- Да, конечно! Это единый закон для всех! А значит и для меня тоже. Я понимаю! Но раз вы согласны, что я могу быть полезен – могу ещё работать на систему – почему бы не сделать исключение?
- А где же ваша гуманность, мистер Хорн? – иронично спросил незнакомец, - ведь вы мало того, что нарушаете общий ход вещей, общий баланс, так ещё и должны понимать, что одной из семей будет отказано в рождении ребёнка. Вас этот факт никак не беспокоит?
- Откровенно говоря – нет! Я ещё полон сил – почему мне уступать место? Будь я немощным стариком, я бы даже не раздумывал над этим, я бы ещё утром стучал в двери вашего ведомства. Но я не немощен! Нет! Нет! Нет!
- Знаете, мистер Хорн… Не теряйте рассудительности, прошу вас. Я привык иметь дело с другой стороной порядочности. ОУ – внимательно следит за каждым человеком, начиная с его рождения, вам это известно. Вот послушайте:
«… любую тяжесть нашего существования, нашего выбора в жизни, мы должны рассматривать исключительно через глубину понимания окружающего. Мы должны находить в себе силы оглядываться назад и смотреть вперёд. Ощущать себя – частью общего. Беспокоиться о будущем…» - знаете чьи это слова, мистер Хорн?
- Д-д-да… Это мои слова. Это моя речь при вступлении на должность руководителя Отдела Рождаемости. Это было пять лет назад – голос Хорна дрожал.
- Как вдохновлено вы тогда говорили, мистер Хорн. Над сколькими несчастными вы подняли это правило тогда, когда вам не было сорока. А вы говорите, что вы ещё достаточно сильны, чтобы быть полезным. Вы хотите жить, не смотря на то, что это нарушит общий круговорот жизни. Вы готовы уже жертвовать младенцами во имя своей жизни. Разве вы не идёте против смысла, таким вот образом?
- Но я хочу жить!
- Другие, по-вашему – не хотят?
- Но почему всем не хватает места на этой планете? Почему?!
- Это вопрос не ко мне, мистер Хорн. Делать выбор между вами и человечеством – я не собираюсь. Помните, что сказал Эйнштейн? «Если из экосистемы исчезнут пчёлы, то человечество просуществует не больше четырёх лет». В нашем случае: каждый лишний – это шаг к общей гибели. Не хотите ли спросить у случайного прохожего – есть ли у него дело к вашему желанию жить, когда на кону стоит будущее его семьи, его детей, внуков и правнуков?
- Но почему не сделать исключение для меня?!
- Потому что, мистер Хорн – жёстко сказал незнакомец – будет предан каждый, кто добровольно ушёл из жизни ради общей цели –выжить! Кто мужественно встретил у дверей ОУ своё сорокалетие! Вы хотите сделать из них – идиотов, мистер Хорн! Обессмыслить их! Сделать из них глупцов, которые не подумали о своей исключительности. Именно это, мистер Хорн, именно ЭТО и есть задача ОУ – не допустить обессмысливания поступка добровольца! Он должен знать, что он уходит достойно, и не потому, что ему не хватило ума – договориться с Отделом Утилизации о продлении жизни.
Возникла напряжённая пауза. Хорн дрожал даже не пытаясь держать себя в руках.
- Посмотрите за окно – произнёс незнакомец.
Хорн приподнялся и выглянул. У главного входа в здание стояло военной багги. Затем он успел почувствовать, как в шею глухо ударила игла транквилизатора и перед глазами смешались все кабинетные принадлежности. Он медленно стал падать, и уткнулся лицом в стол.
Незнакомец поднялся и спрятал транквилизаторный пистолет за пояс. Затем поднёс запястье левой руки ко рту и сказал:
- Вынести «тело номер 117» и погрузить в транспорт.
Переговорное устройство зашипело и оттуда прозвучал ответ:
- Есть.
адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=196769
Рубрика: Философская лирика
дата надходження 20.06.2010
автор: Samar Obrin