Глава двадцать первая СПЛОШНЫЕ ПЕРЕКРЁСТКИ Разговор ближайших родственников. – «Он не просто таксист». – «Опять самодеятельность?» – Первый перекрёсток (Коля – Артём). – Второй перекрёсток (Коля – Луиза). – Третий перекрёсток (Коля – Джон). – Четвёртый перекрёсток (Натали – Тамара Петровна). – Пятый перекрёсток (Галина Пронина и…) Было уже позднее время, когда Дима, Коля и Наташа пришли домой. Разговор происходил в комнате, которую, как мы знаем, Пронины величали «гостевой». – Давайте по старшинству, – сказал Дима. – Начнём с тебя, Наталья. Я хочу знать с самого начала. – А что рассказывать? – потупилась Наташа. – Познакомились мы с ним в «Пассии» на той самой вечеринке, когда Виктория Янковская под машину попала. Это вы знаете. С тех пор мы несколько раз встречались. – Как близко? – холодно спросил Дима. – Мне повторить вопрос?.. Наталья… Впрочем, понятно. – Не понял! – вскричал Коля. – И вы занимались этим в нашем доме?! – Коля, успокойся, – Дима положил правую руку на левую Колину. – Это мы выяснили. Я тебе поражаюсь, Наталья Пронина. Что, парней нормальных мало? Что тебя тянет на всякое… – Ну, понравился, что могу сделать, – Наташа вздохнула. – А что он натворил? – Несколько лет назад он едва не убил нашего брата. С тех пор все эти лекарства, больницы… Всё это оттуда тянется. Ты не знала? Наташа молчала. – А что он делал в машине той женщины? – спросила вдруг она. – Не знаю, – ответил Дима. – Может, получал какое-то гнусное задание. А может, как думает Натали, спал с ней за деньги. – Тьфу! – Наташу передёрнуло. – И всё то, что вы говорили по дороге о нём, это тоже правда? – Да, Наташа, – кивнул Дима. – А теперь, Николай Пронин, перейдём к тебе. Расскажи, как так получилось, что все знали о твоём знакомстве с Алмазовой, а я ничего не знал? – Ты знал, что я с ней знаком, – спокойно ответил Коля. – Нет-нет да это всплывало в разговорах. – Всё так, но я не про то. Я мог предполагать, что ты познакомился с ней в больнице у Наташи, когда Таня приходила туда с Платоновой. Об остальном я даже не догадывался. – Дим, а ты вспомни, что я собирался с тобой поговорить ещё в январе… И чуть позже тоже… – Да, я помню. – Это как раз об этом… Но я видел, как ты был счастлив, рад… И я предпочёл в итоге промолчать, не вбивать клин между вами. – О! – вскрикнула Наташа. – Так это ты с ней так сурово разговаривал по телефону, когда она сказала Димке, что её сестра и наш отец были любовниками? – Да, с ней, – признался Коля. – Вот как… – пробормотал Дима и пристально посмотрел на брата. Ещё ни в чьих глазах Коля не видел столько нежности. – Да, так, – тихо сказал Коля. – А иначе зачем мне было это скрывать… – Прости меня, – Дима положил ему руку на плечо. – Не извиняйся, всё нормально. – Знаешь, Николай, – Наташа кашлянула. – И меня прости. Я иногда такой дурой бываю… – Иногда? – улыбнулся Коля. Все трое дружно рассмеялись. – А теперь, дорогие мои, – Дима выдохнул. – Время позднее. Если желаете, можем ещё поговорить о сегодняшней посиделке у Платоновой. – Да мы в принципе уже по дороге успели всё обсудить, – Наташа зевнула. – Но одно точно могу сказать: как-то мы ни к чему особо не пришли. – Но зато мы впервые говорили об этом в такой широкой компании, – заметил Коля. – И столько скрытых эмоций открыли, – констатировал Дима. – Я думал, Богданова убьёт Алмазову к чёртовой матери. – Натали её терпеть не может, – согласился Коля. – Но я вам ещё кое-что скажу. Там был убийца. Дима и Наташа подались вперёд. – Да-да, – закивал Коля. – Либо он подслушивал у двери, либо он был среди нас. Хотя последнее вряд ли. Не Антон же это, не сама Алмазова, не Натали и не мы с вами. Разве что Платонова… Хм… – Но кто мог подслушивать? – спросила Наташа. – Этот метрдотель Шура? – Возможно. Он ведь то и дело входил и выходил… И дежурил там Шерстяной… – Он тоже из театралки? – уточнил Дима. – Да, тоже. И мне не нравится всё это. Когда тётя Люся отравилась газом, он уже был в ресторане. Уж и не говорю про то, какое алиби он себе состряпал в постели Натали в вечер гибели Дениса Платонова. – Постойте, – Наташа поправила волосы. – Шерстяной это тот охранник рыженький? Он разговаривал с Алмазовой, когда мы выходили. – Ты тоже это заметила? – Коля потёр кончик носа. – Не только заметила. Я слышала часть их разговора. – ??? – Он узнавал у неё насчёт какой-то квартиры. Может, в ней и прячется этот самый Георгий Романов? – Стоп-стоп, – Дима покачал головой. – У Алмазовых есть ещё одна квартира, которую они сдают. Знаете дом на улице Мира? Возле банка который… – Девятиэтажка? – Да, Наталья. Вот там они и сдают квартиру. – Тьфу ты! – Наташа хлопнула себя по колену. – А я-то уже нафантазировала! Но интересно, откуда у них ещё одна квартира… – А тебе не интересно, откуда у нас их две? – спросил Коля. … Перед сном Дима и Коля ещё долго разговаривали в комнате. – Ты знаешь мою сдержанность, – говорил Дима. – Но не могу не сказать о том, что мне тебя очень не хватало. – И мне тебя, – улыбнулся Коля. – Вообще-то мы с тобой едва ли не каждый вечер говорили друг другу об этом по телефону. – Да, точно, – рассмеялся Дима. – Но ты представь мою реакцию, когда утром вместо тебя меня будит Наталья или Гена. Или когда перед сном даже не с кем поговорить… – Представляю. Но теперь я здесь. И уже никуда не уйду. *** – Ну вот, – Эжен поставил на стол пустую бутылку из-под пива. – Коли мне будет не хватать. – Конечно, – ухмыльнулся Антон. – Сразу столько забот прибавится: готовить, убираться, стирать… – И это тоже, – со смехом признался Эжен. – Колька особенный из моих братьев. С ним всегда хорошо. С ним никогда не скучно. С ним не обязательно о чём-то говорить – с ним и молчать хорошо. К тому же у него непростой период был после испорченного дня рождения, и ему полезно было сменить обстановку. Теперь вот некого мне будет в школу возить, беспокоиться… – А Федя? – Федя… За его воспитанием я, конечно, слежу. Я всегда наготове, если понадоблюсь ему. Обычно мы вместе проводим выходные, тебе это известно. Но он никогда у меня долго не жил. – Может, тебе уже пора жениться? – О, Антонио… Да на ком? На Богдановой, что ли? – А почему нет? Вы прекрасная пара. Вам ведь тоже никогда не скучно друг с другом. К тому же она небедная дамочка. – Слушай, а может, ты сам на ней женишься? – Куда мне, Ёжик! У меня же ни кола ни двора… А скажи… Это правда, что Богданов влюблён в Платонову? – В тётю Люсю, что ли? – захохотал Эжен. – Да ладно, я понял тебя. Подозреваю, что к Ленке Иванушка неровно дышит. Но я не представляю себя в роли его зятя. Или ты хочешь жениться на моей сестрице? – Ну, ты что… – смутился Антон. – А почему нет? Тогда мы с тобой станем родственниками. Впрочем, ещё Наташка есть. Ха-ха-ха! – Я для неё старый уже… Они сидели в небольшом баре, который уже готовился к закрытию. – Надо бы вызвать такси, – заметил Антон. – Зачем вам такси, если у вас есть Витя? – раздался за спиной Антона голос появившегося «как чёртик из коробочки» Вити. – И вправду, – согласился Ёжик. – Привет, дорогой. …По пути домой друзья заговорили о деле. – Личность уже установлена, – Антон раздавил окурок во встроенной в дверцу машины пепельницу. – Всё-таки это Владимир Романов, племянник Жорика. – Это вы про того мужика, которого сегодня выловили из реки? – невозмутимо спросил Витя. – Да, про него, – Эжен потёр подбородок. – В машине найдена бутылка из-под виски. В крови алкоголь. Версия простая – напился и утопился. – Невесёлая версия, – поморщился Антон. – Вызвать бы Жорика для опознания, да где его теперь найти… …Поднимаясь по лестнице в квартиру, Эжен сказал Антону: – Не зря ли мы про Романова при Вите говорили? – А что? О! А почему мы не спросили его, куда он возил Алмазову для встречи с Жориком? – Неудобно было. Спрошу ещё. – Так почему ты сомневаешься, не зря ли мы при нём говорили? – Потому что Романов был любовником его матери. – Да ну? Как ты узнал? – Как узнал, не важно, – Эжен вставил ключ в замок. – Но это факт. Войдя в квартиру, Ёжик повернулся к другу: – А помнишь, Антонио, когда случилась заварушка в «Пассии» из-за «царских цацок»? – Ну? – Карлик тогда сказал, что на самом деле Жоржик ему предлагал купить браслет его же, Карла, родственницы. – Пока не вижу связи. – Сейчас увидишь. Возле гостиницы, где жил Жоржик, мы видели отъезжающую Витину «тойоту». – Всё равно пока связи не вижу. – А теперь слушай: Витя – старший сын Карлика. – Что? – Антон так и застыл на пороге с шарфом в руке. – Таксист Витя – Янковский? – Да, дорогой, именно так. – Ну дела! И он работает таксистом? – Антонио, он не просто таксист, а совладелец таксопарка. За баранку он сам садится явно для удовольствия, а не от великой нужды. Давай быстрее раздевайся и проходи. Терпеть не могу разговаривать на пороге. *** Дальше события стали развиваться как-то до странности стремительно. В первую очередь, стало известно о том, что Вадим Ващенко срочно уехал за пределы города вместе с семьёй. Поскольку подписку о невыезде Вадим не давал, то и препятствий его отъезду никто не мог чинить. Однако стало известно и о том, что Артём Светличный попал под машину и с сотрясением мозга и многочисленными ранениями был доставлен в больницу. *** Коля решительно вошёл в здание дома культуры. Вано не мог с ним пойти, Федя тоже. Ну так что ж, сидеть и ждать, пока полгорода поушибают? – Какие люди! – воскликнул охранник Слава-бурят (когда-то он тоже посещал ненавистную Коле театралку). – Сайнбайна, Слава, – поздоровался Коля. – И ты здесь? – Да, подрабатываю. Как жизнь? – Более-менее. Как сам? – Пойдёт. А ты тут чего делаешь? – Я пришёл узнать, а куда это Вадим подевался? – Уехал он, – отрезал Слава. – Не знаешь, куда? – Да откуда мне знать? К родственникам, поди. – И куда Джон делся, ты, конечно же, тоже не знаешь? – Нет, не знаю. В этот момент Славу кто-то позвал в дальний конец здания. – Ты постой тут, Коля, если нетрудно… – Постою, конечно. Коля оглянулся. Чёрт бы побрал этого тюфяка! Только время терять! Внезапно Коля заметил мобильный телефон, лежавший на столе охраны. Юноша оглянулся по сторонам. …Коля шёл по улице, разговаривая с Ёжиком по сотовому телефону. КОЛЯ. Ёжик, я сейчас был в доме культуры! Залез в телефон охранника и нарыл номера Джона и Вадима! ЭЖЕН. Опять самодеятельность? КОЛЯ. Ну Ёжик… А что мне делать? Ждать, пока твои сомнамбулы расшевелятся? ЭЖЕН. Послушай. Ну номер Джона мы уже брали у Элен. Но этот абонент заблокирован. КОЛЯ. А может, этот не заблокирован! Ёжик! Давай я тебе их скину, а ты уже там решишь. ЭЖЕН. Хорошо, скинь мне их «эсэмэской». КОЛЯ. Окэй, жди. ЭЖЕН. А скажи мне теперь, любезный братец, куда это ты намылился далее? КОЛЯ. Хочу навестить одного человечка в больнице. ЭЖЕН. Смотри мне, не делай глупостей. Если что, звони мне или Антону. Как ни странно, но следовавший за ним чёрный «хаммер» Коля не видел. *** Артём попытался приподняться на больничной койке, однако удалось ему это с трудом: было очень больно. Голова была перевязана, да и, впрочем, почти всё тело было в бинтах. Он оглянулся: один в палате, так и убьют, никто знать не будет. Дверь палаты приоткрылась и вошёл… – Ты?! – Артём был потрясён. – Я, – ответил Коля. – Не ожидал? – Да уж… – Артём откинулся на подушки. – Ничему уже не удивляюсь. – А ты не удивляйся… – Коля сел на табурет. – Как самочувствие, Блондик? – А ты не видишь? – Вижу. Наверное, несладко. Но ты понимаешь, что это неспроста? – А чего неспроста? Зазевался, попал под машину. Сегодня что, мало дебилов, которые прав напокупают, а за руль садятся? – Хватает таких, да. А что это была за машина? – А ты чего… Следствие решил провести? – Представь себе, да. – В детективов играешь? – Знаешь, Тёмочка, если бы я в них не играл, ты бы до сих пор сидел за убийство Петриченко по милости Джона. – Это да, – согласился Артём. – Я знаю, кому обязан своей свободой. Спасибо тебе за это. Не ожидал. – Думаю, что свою благодарность ты сможешь мне выразить другим способом. – Это каким же? – заухмылялся Артём. – Достать тебе обрез из дядькиного магазина? – Хорошая мысль, но всё же пока обойдусь. Сейчас я бы хотел, чтобы ты вспомнил марку машины, которая тебя сбила. – А чё вспоминать? Я успел повернуться. «Хаммер» это был, чёрный, вроде. – Вот как… – Коля побледнел. – Хочу тебе сказать, что ты не вовремя зазевался. – В смысле? – В том смысле, что «хаммер» этот как раз по твою душу был. – То есть? – вытаращил глаза Артём. – Послушай… На прошлой неделе мы собирались в «Пассии», чтобы обсудить несколько убийств, которые за последние месяцы произошли в нашем городе. – Убийства? – Да. Владимир Пронин, Владимир Романов, Василий Петриченко, Ольга Алмазова, Бронислав Красавчик, Денис Платонов… Все эти люди умерли не совсем своей смертью. Тебе знакомы эти имена? – Ну Васю ты знаешь… Алмазова – сестра Таньки… Платонов – отец Ленки… Красавчик – отец э-э… твоего брата, кстати… Пронин… – Пронин – это мой отец. – Да? Коля кивнул. – То есть… – То есть Наташа – моя сестра. – Ну дела… – Артём был, выражаясь по-платоновски, «по колено в шоке». – Так вот, Тёма, все эти люди погибли неестественной смертью: Владимир Пронин погиб в автомобильной катастрофе, Владимира Романова утопили, конец Петриченко тебе известен, Бронислава Красавчика отравили, Дениса Платонова также отравили – только газом, а Ольгу Алмазову сбил, как мы думаем, чёрный «хаммер»… Смекаешь? – Кажется, да. То есть их всех укокошил… Джон? – Насчёт всех не знаю. Но я своими ушами слышал, как он угрожал Ольге Алмазовой. – Ты хочешь сказать, что я перешёл ему дорогу? – Скорее всего. О том, что ты слышал разговор Джона и Вадима, знали только трое: Ёж… Эжен, Антон и я. Но на вечере в «Пассии» твоё имя всё-таки прозвучало. И кто-то из присутствующих или стоящих за дверью знал, как этой информацией распорядиться. Мы подозреваем двух человек: Шуру… – Знаю, знаю его… – И Шерстяного. – Лёху? Да уж… Ничему не удивлюсь… – А ты и не удивляйся. Знаешь, Тёма, чем дальше раскручивается эта история, тем я больше и больше удивляюсь. Скажу честно: мне гораздо проще было подозревать тебя, Вадима, Лёху, Серёгу, кого угодно. Но… не Джона. Однако, как мы видим, реальность совсем другая. Старый добрый Джон… Как же так получилось, что он стал убийцей? – Мне это сложно понять, – вздохнул Артём. – Я не меньше тебя удивлён. Но теперь поздно говорить. Надо что-то делать. Я жить хочу. – Все хотят. Я пришёл для того, чтобы ты мне помог. – Но чем я могу помочь? – Не знаю. Ты знаешь этих людей лучше меня. Может, ты что-то знаешь, что-то слышал, видел… Что-то, быть может, показалось тебе подозрительным… Да что угодно… Любая зацепка… – Уф-ф! Надо подумать. Не могу так сразу… – Я не тороплю. Но если что, дай знать. Обменяемся номерами телефонов? …Выйдя из палаты Артёма, Коля направился к выходу, когда в холл больницы вошла высокая статная женщина. – Добрый день, Луиза Карловна! – подчёркнуто вежливо сказал Коля. – Добрый… – Луиза остановилась. – Мы знакомы? – Я думал, вы меня знаете, раз посылаете мне подарки на день рождения, – прищурившись, заметил Коля. – Э-э… –Пронин Николай Владимирович, – Коля пристально посмотрел в глаза гордой польки. – Думаю, вам это имя знакомо. Луиза застыла на месте. – Можете ничего не говорить. Я знаю, зачем вы это сделали: хотели вывести меня из игры. От своего дядьки Ивана Богданова вы наслышаны о состоянии моей нервной системы, поэтому считали, что ваша цидулька выведет меня из равновесия. Также мне известно, кто дал вам дневник моего покойного отца. Вы играете с огнём, ясновельможная пани. Скоро мы докопаемся до истины. За всё ответите. А теперь не смею вас задерживать – ступайте к своему платному любовнику. Резко развернувшись, Коля поспешил к выходу, оставив Луизу с раскрытым ртом. Спустя какое-то время женщина схватила свой огромный мобильный телефон: – Слушай! Надо что-то делать!.. Да просто в воздухе уже жареным запахло! Ты ещё не ощущаешь?.. А я уже! *** Коля нервно шагал по улице. Раздражала слякоть. Что и говорить, климат в Иркутске просто ужасный: то ветер, то снег, то оттепель, то ураган… «И всё потому, что зажравшиеся богачи вырубают леса!» Чтобы выйти на нужную ему улицу и не шлёпать по лужам и не топтать грязь, Коле пришлось сделать немалый крюк. Он уже поравнялся с проезжей частью, на которой в этот час ещё не было автомобилей, как вдруг прямо перед ним затормозила большая чёрная машина, дверца которой распахнулась, и послышался знакомый голос: – Садись уже, измученное создание! – Джон… – прошептал Коля. *** – Да ты ж моя дорогая! – воскликнула Тамара Петровна, пожимая руку Натали Богдановой. – Конечно же, я тебя помню! Да не стой ты, проходи. Собака сейчас в палисаднике бегает, не бойся. В домике Тамары Петровны было очень аккуратно, даже чересчур аккуратно для частного дома. Казалось, что каждая вещь лежала именно на том месте, на каком ей полагалось лежать, не иначе. За чаем с привезённым Богдановой тортом разговорились. – Да что ты! – всплёскивала старушка руками время от времени, пока первая красавица нашего повествования рассказывала ей историю с загадочными убийствами, произошедшими в городе. – Ну вот, – закончила Натали. – Пока это всё. – То есть получается, что Мариночка тоже имеет отношение ко всем этим смертям? – Получается, что так, Тамара Петровна. Во-первых, она была любовницей Владимира Пронина… – Постой… Так, поняла… Это дальнобойщик. Продолжай, милая. – Во-вторых, Ольга Алмазова также была в любовной связи с Прониным. – Заведующая садиком… – В-третьих, эта Марина позвонила Алмазовой в день её смерти и пригласила к себе. Именно по пути к Марине Ольга встретила смерть, простите за пафос… – В-четвёртых, тот дневник, страницы из которого дочь Карла Янковского отправила сыну Пронина в день его рождения, чтобы… – Поняла-поняла… – старушка прищурилась. – Теперь признайся честно, красавица моя, ты ведь не косметичку искала тогда? – Вы правы, – Натали опустила глаза. – Ну уже понятно… А сейчас я признаюсь тебе кое в чём… Я обожаю всякие головоломки, поэтому, если ты не против, с радостью буду помогать тебе в расследовании. – О, я только за! – воскликнула Натали. – Нам ещё одна светлая голова будет ой как кстати! *** Коля тяжело вздохнул. Машина тронулась. – Ты всегда такой бесстрашный? – улыбнулся Джон. – Временами, – тихо ответил Коля. – Но ты, я так понимаю, ещё бесстрашней? – Я-то? – хохотнул Джон. – Мне просто терять нечего. Скажи, вот тебе есть что терять? Хотя можешь не говорить. Знаю, что есть… – Скажи мне, Джон… Как получилось так, что ты стал убийцей? Неужели ты всегда был таким жестоким? – Не всегда, Коля, – вздохнул Джон. – Лет до семи точно не был. – Что же произошло потом? – Это очень долгая и страшная история. Не забивай свою светлую голову такими ужасами. – Не забивать? Хм… Может, ты мне скажешь, за что ты моего отца убил? Или мне тоже лучше не забивать себе этим голову? – Но-о… – Глаза Джона неестественно расширились. – Но я не убивал твоего отца! – Как это не убивал? А кто же? – Коля, – Джон нервно закурил. – Я тебе ответил на твой вопрос. Я его не убивал. Кстати, мы уже почти приехали. Я тебе вот что хочу сказать, друг мой. Бросай ты это дело. – Это угроза или предупреждение? – холодно спросил Коля. – Это совет. Конечно, тебе лично ничто не угрожает, тут можешь быть спокоен. Но не надо рыться в братской могиле. Там ничего хорошего нет. «Хаммер» остановился. *** Галина Пронина заканчивала своё дежурство. Наконец-то домой! Она позвонила Геннадию, сообщила, что освободилась и ждёт, когда он за ней заедет. Галина начала потихоньку собираться, как вдруг раздался стук в дверь. В кабинет врача заглянул холёный мужчина лет сорока. – Здравствуйте, – сказал он. – Можно? – Видите ли, – проговорила Галина, не поднимая глаз. – У меня приёмные часы уже… – А я к вам вовсе не на приём, Галина Семёновна. Женщина посмотрела на посетителя. Лицо мужчины показалось ей знакомым.