Тесей
- Как ты стал человеком? – тихо спросил он.
Митя усмехнулся, он сам толком не понимал, что с ним произошло там, в Лабиринте. Как он стал человеком? А как люди становятся людьми? Ведь человек рождается маленьким и несознательным, словно животное, он всему учится: развивать то, что заложено природой, и усваивать знания и навыки, необходдимые для жизни в этом мире. Его же никто не учил. Некому было заниматься его воспитанием. Вернее, из раннего детства он помнил колыбельные песни матери, сказки, которые красивым грудным голосом рассказывала ему темнокожая рабыня. Он помни празники, посвященные богам, ритуальные хороводы, что танцевали девушки в день весеннего равноденствия, он помнил величественные и таинственные гекатомбы, совершаемые перед военными походами или большой охотой. И несмотря на ранний возраст, отец не отпускал его от себя даже во время государственных советов. Он помнил эти советы, хотя уже не помнил, о чем там шла речь. Но потом, когда начали проявляться первые признаки на его теле, когд появились эти ненавистные рога, когда голова его неумолимо начала принимать другую форму, не похожую на человеческую, все были охвачены ужасом. Он чувствовал этот ужас. И близкие, и так, знакомые, дворцовые служители и рабы питали к нему непреодолимое отвращение. Они отворачивались, отступали от него, когда он появлялся в поле их зрения, усмехались, перешептывались, а потом в кулуарах двора долго перемывали ему кости. Ему очень хотелось крикнуть им всем: «Эй, ведь это же я . Я тот, которого вы знали много лет, я не изменился, несмотря на эту страшную голову, в душе я остался человеком. Я могу чувствовать, думать, я могу быть среди вас. Я никому не причил зла»
Но это было напрасно. Из-за собственного страха и невежества, они не слышали его. Они видели то, на что смотрели их глаза: уродливое и ужасное существо.
Но внутри то он не был страшным и уродливым. Внутри он оставался собой. Он имел пытливый ясный ум, открытый к знаниям и красоте. Он умел наблюдать. И в какой-то момент, будучи уже изолированным от них, отделенным какой-то невидимой стеной, вдруг они стали открываться с совершенно другой стороны. Он увидел их такими, какими они сами были внутри: жестокими, жадными, сплетниками, глупыми,..Это стало тем, из-за чего и стали происходить в нем самом глубокие внутренние изменения.
Лабиринт
- Знаешь, он ведь разумен,- просто ответил Митя.
- Лабиринт?
- Да.
- Я это понял,- ответил Тесей. – Он слышит наши мысли, малейшие вибрации, и начинает общаться с нами, давая подсказки, или убирая с дороги то, что нам мешает. И раньше или позже, он дает нам то, чего на самом деле ищет наша душа.
- Тепер ты знаєш, как я стал человеком. В лабиринте я нашел каменный мешок, что-то вроде пещеры. Это был абсолютно правильный сферический купол с отверстием наверху. А посередине круглой площадки была мраморная чаша с абсолютно холодной водой. Я не знаю, сколько времени провел в этом каменном мешке. Часами лежал я лицом вверх, всматриваясь в звезды, которые заглядывали в это своеобразное окно. Они меняли свое расположение в зависимости от смены дня и ночи, времен года, всех жизненных циклов, через которые проходит природа. Словно в камере обскура, передо мной рождались, жили и умирали далекие миры, которые еле-еле светят нам из глубин галактики. Они научили меня молчанию и любви.
- А потом?
- Однажды я наклонился над чашей, чтобы напиться, и увидел, что вместо бычьей головы у меня – человеческая. До сих пор не знаю, как это произошло. Что меня исцелило от проклятия? Так бывает, иногда нужно помолчать и внимательно посмотреть, что происходит вокруг, и как-то все само собой налаживается.
- Значит, я до сих пор в Лбиринте?
- Да.
- Эта долина, эти животные, ручей, горы, хижина и все в ней..? Все это иллюзия?
- Все это иллюзия.
Тесей тяжело перевел дыхание. Мясо тушилось в керамическом горшочке на костре, рспространяняя приятный аромат.
- Аридна любит тебя,- просто сказал Митя.
- Я знаю, - ответил Тесей.- Это единственная нить, которая связывает меня с настоящим миром.
Митя не стал ждать ужина, он поднялся и ушел в сумерки, которые медленно, словно сыр, оседали на дне долины.
Ева
Сколько она шла по этой дороге, она не помнила, но уже очень долго. Пустыня оставалась пустыней. И больше всего ее удивляло, что этот тусклый день, цвета потемневшего застывшего янтаря, не сменяется ночью.
Потом она перестала идти. Села на придорожній камень и уставилась в одну точку, которая вместе с другими точками составляла воображаемую линию соединения неба и земли.
Небо и земля – это были единственные понятные ей явления в этом странном мире. Небо и земля были такими же, как в том мире, из которого она оказалась здесь. Может быть, это небо было продолжением того неба, под которым она жила там, может быть, эта земля была продолжением той земли. Может быть, где-то между ними есть дверь, и , отыскав ее, она сможет вернуться в тот, первоначальный , мир. В котором появилась на свет, в котором, пусть даже там, далеко, на расстоянии нескольких недель плаванья по горькой воде , но остался ее дом, родные, ее народ. Там она могла бы меч тать, что когда-нибудь сможет вернуться в родные края. Но здесь, в этом мире, где не чувствовалось ни жизни, ни движения воздуха, ни звуков, невозможно было даже мечтать.
Сидя на камне, неожиданно она ощутила, словно по телу ее пробежала приятная дрожь, словно каное-то неосознанное воспоминание неожиданно наполнило ее этим теплым ощущением, похожим на надежду, на радость. Это воспоминание было связано с их прибытием в порт. Словно наяву, увидела Ева критского царя Миноса, величественного и невозмутимого, стоящего на краю простого дощатого пирса, и тем более неожиданен был его простой и человечный жест, когда он не стал ожидать портовых служащих и сам подал свою руку первому из них. А потом подавал каждому. Этот жест придал им храбрости. Человечный царь – это дар небес, подумала она тогда. Потому и решилась обеспокоить его своїми сомнениями по поводу воли богов относительно их судьбы. Но в следующий момент она поняла, что царь ничего ей не ответит. Может, потому что и сам не знал ответ, а может, потому, что был он такой же подданный неумолимым древним традициям, как любой из них, простих людей, и не помел бы сотрясти воздух подобным вопросом. А она посмела. Невольно улыбка тонула губы девушки. Но потом поняла, что дело было не в этом – не в царе Крита.
Потом по памяти Ева стала восстанавливать дальнейшие события. Увидела, словно они и сейчас стояли перед ее глазами, толпу людей: женщин со слезами на щеках. Они протягивали руки и дотрагивались до прибывших, стараясь выразить сочуствие и жалость, некоторые протягивали хлеб или простые деревянные чаши с водой. Мужчины хмурились и прятали глаза. Дети глядели глазами круглими и наполненными страхом. Но были среди них несколько пар, что смотрели без страха или жалости, а, скорее , с интересом.
адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=813103
Рубрика: Лирика любви
дата надходження 08.11.2018
автор: Мілена Христич