«Хозяин с силой ударил меня носком сапога, я отлетела к стене, завалилась на бок, заскулила. Он прикрикнул на меня и, насвистывая какую-то пошлую песенку, пошёл в дом. Я попыталась встать, левый бок ужасно болел. Я осторожно прижалась правым к стене и начала медленно выпрямлять лапы. Встала. Медленно двинулась к калитке, больше я этого терпеть не могла. Он очень часто бил меня, а я столько лет была верной ему, но теперь всё будет иначе. О, как не справедливы люди к своим ближайшим друзьям – собакам . Они строят себе огромные дома, а нам приходится довольствоваться сырой конурой или прикроватным ковриком. Хотя есть среди нас барское племя, все эти мелкие зловредные пушистые ручные комочки, за которыми ходят толпами люди, холят и лелеют. Вы не подумайте, я не какая-нибудь дворняжка, а чистопородистая рыжая колли. Мои родители были многократными победителями выставок, да и я тоже. Мой хозяин, сначала заботился обо мне, но потом у него стала наблюдаться странность в поведении. Он вечно срывал на мне злобу. Уже с полугодовалого возраста, мне приходилось терпеть побои. Но сегодня это было последней каплей.
Холодно. Бок болит просто невозможно, и с каждым шагом всё сильнее. Вечереет. Страшно. За что вы так люди с нами. Почему вы так относитесь к тем, кто предан вам всем сердцем? Собаки не плачут – не верьте, это не так. И на наших глазах проступают слёзы от вселенской собачьей боли, только вот вы, люди, этого не видите…»
На землю опускалась ночь, а Колли всё брела вперёд. С каждым шагом она шла всё медленнее, в её сознании мешались мысли. Она уже не думала о горемычной собачьей доле. Она просто шла. Шла – чтобы жить.
Собака подняла свою длинную тонкую мордочку к звёздному небу и упала в снег: «Неужели, конец. Смерть. Как страшно. Я же совсем молода. Кажется, ещё вчера была щенком, а теперь умирать? Почему? Нам умирать, а людям жить. Чем мы, собаки, хуже? Они и горя-то не знают, живут в своё удовольствие, за что всё это. Боже, почему сейчас, я не хочу. Ведь люди так не умирают, в грязных подворотнях, в сугробах,…а мы? Почему мне было уготовано родиться собакой, пусть даже и породистой? За что я всё это терплю? Почему я не человек, Боже?» - она закрыла глаза, уже готовая принять свою судьбу и…
Поднялось солнце. На улице послышался шум автомобилей, говор людей. Все куда-то спешили. Начинался день и людской поток завлекал всё новых и новых знакомых в свою бурную вереницу. Колли повернулась на другой бок, с удивлением обнаружив, что он уже не болит. Она потянулась, зевнула. Вдруг что-то со звеном упало рядом. Она приподняла голову. Просто сбила табличку с забора лапой.. Лапой? Она вытянула то, что до недавнего времени она называла лапой и вскрикнула. Она смотрела всеми глазами на тонкую человеческую ножку, обхваченную изящным белым сапожком на каблуке. Села. Поднесла, теперь уже к лицу руки и стала внимательно рассматривать тонкую, почти прозрачную кожу, маленькие розовые ноготки, совсем не похожие на её прежние.
Колли встала, недалеко от неё был магазин с зеркальной витриной. Она осторожно, немного шатаясь, от непривычки ходить на двух лапах, подошла к нему. С зеркала на неё смотрела красивая рыжеволосая высокая девушка, с длинным аккуратным носиком, выдававшим её породу, тонкими алыми губами и большими зелёными глазами, обрамленными густыми тёмными ресницами. Она с улыбкой покрутилась у витрины. На ней было коричневое простенькое платье, короткая рыжая шубка, обхваченная чёрным пояском, подчеркивающим её тонкую талию и те самые белые сапожки, которые она рассмотрела ранее.
Она ещё раз улыбнулась своему отражению и побежала по улице. Колли рассматривала здания, витрины, людей, машины уже с высоты человеческого роста. Она не могла понять, куда это все спешат, почему они не ловят, этот прекрасный воздух, не останавливаются, чтобы полюбоваться бликами солнца на стеклах? Постоянно крутила головой с нестерпимым любопытством и даже не заметила парня, впереди, который засмотрелся на какой-то автомобиль.
Они столкнулись.
- Ой, извините девушка, я вас не заметил, задумался – стал извиняться парень, так и не поднимая глаз.
- Ничего, я тоже хороша – ответила ему девушка необыкновенно мелодичным голосом.
Он поднял глаза. В него впились два любопытных ярко-зелёных глаза, в которых отражалась какая-то необыкновенная тоска, казалось собачья.
- Как вас зовут?
- Меня? – девушка задумалась, и было о чем. Старый хозяин так и не придумал ей имя. Он её звал Колли или Коля, даже не пытаясь, сколько-нибудь напрячь свои извилины.
- Да, вас? – парень смотрел на неё в упор.
- Коля – робко ответила девушка
- Коля? – нависла неловкая пауза – в смысле Николина?
- Да! – Колли обрадовалась такому исходу событий.
- Извините, а можно я вас буду звать Никой, а то Коля… звучит как-то не по-женски? – он нежно улыбнулся ей в ответ.
- Да, так будет даже лучше! А как вас зовут?
- Лев …ну в смысле, Лёва – парень немного сконфузился.
- И правда, Лёва – она снова улыбнулась.
Парень и в самом деле очень походил на того самого царя зверей, которого она видела на картинке в одной из книг, так нещадно ею погрызенных. Высокий и мускулистый, даже спортивная зимняя куртка не могла скрыть его телосложения. У него были светлые густые волосы, которые ложились аккуратными волнами и большие синие глаза, в которых блистала сила и уверенность. В то же время, когда он улыбался, они источали необыкновенную теплоту и нежность, именно тогда он изо Льва превращался в Лёву – милого парня.
- Вы куда-то спешите? – прервал паузу Лёва.
- Нет, а вы?
- Тоже нет! Так может нам по пути? – он протянул ей руку.
- Я думаю, что вы правы…
- Так может на ты?
- Да! – и она осторожно вложила свою маленькую ладонь в его, такую большую и теплую.
Они пошли по улице вместе, о чем-то непринуждённо болтая, как будто были знакомы всю жизнь. Они смеялись, шутили, казалось, весь мир наполнился солнцем, как вдруг она заметила у одной из витрин дедушку в лохмотьях. Он был грязный, одет в пиджак с чужого плеча. Сидел, чуть покачиваясь, и шепча что-то невнятное. Рядом с ним стояла старая замусоленная коробка, в которой лежала пара монет. Он протягивал руку к каждому прохожему, но они проходили мимо, не обращая на него особенного внимания. Этот старик был похож на старую забитую дворняжку, от чего у Колли на глазах навернулись слёзы.
- Ты чего? – затормошил её Лёва, увидев слезинки на её щеках – жалко?
- Да! – она подняла на него свои большие полные слёз глаза.
- На вот отдай ему – и парень вытащил из кармана замусоленную пятидесятку
- А можно?
- Можно, лишь бы ты не плакала – и он провел рукой по её влажной щеке, вытирая слёзы.
Она побежала к витрине. Там осторожно присела на корточки и передала старику заветную купюру. Он улыбнулся, своими полусгнившими зубами. Стал благодарить девушку, благословлять её на все лады. Она только смущённо твердила, что не надо, и прятала взгляд. Лев стоял и смотрел на всё это. Он понимал, что отдал последнюю пятидесятку. Теперь ему придётся идти, на другой конец города пешком, благо в холодильнике осталось немного продуктов, да и стипендия через неделю придёт. Лёва так и смотрел на странную девушку, которая уже попрощалась со стариком и шла к нему. Её глаза светились невообразимым восторгом, из-за чего парень перестал жалеть отданную неизвестному купюру, и на душе у него стало как-то спокойнее.
Они гуляли уже два часа, и он спросил:
- Может тебя проводить до дому?
- До дому? – девушка испугалась
- Да, а что?
- Мне нельзя домой – она отвернулась, чтобы скрыть слёзы
- Ты сбежала, от тиранов родителей, правильно?
- Да, да! – она бросилась к нему на грудь и разрыдалась.
Он совершенно растерялся, совсем не представлял, что делать, когда хорошенькая девушка, так открыто, рыдает у него на груди. Лёва стал неумело гладить её по голове.
- Не надо, не плачь, пойдём тогда ко мне…
- А можно – Николина сразу подняла на него свои, помутневшие от слёз, глаза.
- Да…конечно – и они направились по направлению к дому Лёвы
Они шли до позднего вечера. Колли, которая казалось, была привычна к долгим пробежкам, в те времена, когда была собакой, очень устала. Теперь она почти висела на руке Льва, который мрачно тащил её в гору. Они подошли к старому пятиэтажному дому, где уже местами обсыпались стены. Молча, зашли в грязный подъезд, который больше напоминал заброшенный, чем подъезд жилого дома. По большим ступеням поднялись на последний этаж. Парень стал осторожно открывать небольшую дверь.
- Пригнись – сказал он Нике и пропустил вперёд - и осторожней там ступенька.
Она осторожно вошла в маленькую сырую квартирку, которая больше напоминала собачью конуру, чем жильё человека. В углу стоял небольшой раскладной старый диван, видимо доставшийся этой квартире ещё от первых её хозяев. У окна – небольшой столик, на котором лежали горы тетрадей и учебников. Немного сбоку был вход в крохотную кухоньку, совсем не соответствующую самому Льву.
- Извини, тут немного не прибрано – опустив глаза, почти шепотом, виновато сказал Лёва – в моей обители не часто бывают гости.
- Ничего – она подняла упавший стул – сейчас мы приберем.
С каким-то необыкновенным рвением Колли принялась за уборку. Они выхлопали все ковры и одеяла, приделали новую полку у стола, на которую взгромоздились все многочисленные книги парня. Даже нашли давно затерявшийся карандаш, который Лёва уже и не чаял увидеть. После дошло дело и до кухни и до туалета. Через каких-то два часа квартирка засияла чистотой, и перестала, так откровенно, походить на собачью конуру, что очень порадовало Колли. На балконе среди кучи ненужных вещёй она увидела старые занавески, которые сразу же нашли свое место на окне у стола.
Опускалась ночь. В городе зажгли огни. Ника подошла к окну и вгляделась в городскую даль. Она стояла как завороженная и смотрела на всё это великолепие. Из окна весь город был как на ладони. Её больше не пугали размеры этой квартирки, ведь за этот вид из окна можно было всё отдать.
Ей казалось, что она жила в этом доме на горе всю жизнь, смотрела из этого окна и не могла нарадоваться этому миру. И рядом был Он такой близкий и родной. Ей уже казалось, что и не было той жизни, собачьей конуры, побоев. Что они с Лёвой давно уже вместе и тот страшный сон прошел навсегда. Они будут жить, всё будет у них хорошо, она найдет работу, пойдёт учиться. Ведь теперь это и её жизнь и её город.
Лёва тихо подошёл к ней сзади и приобнал за талию. Она вздрогнула, очнулась от своих мыслей и он тут же отпрянул.
- Извини, я не должен был… – он попятился назад
- Нет, нет… это ты меня прости, я просто …от неожиданности – она схватила его за руку.
- Мне кажется…
- Что?
- Ты веришь в любовь с первого взгляда – он замялся
- Возможно, а что? – казалось, она посмотрела ему в самое сердце.
- Я… - он попытался собраться и прошептал - люблю тебя – и медленно прикоснулся губами к её.
- Я тоже… тебя люблю – Ника мгновенно оказалась в его теплых объятьях. Она вся спряталась в его больших руках. Это было самое большое счастье, за её короткую, но нелегкую жизнь.
В окно, через ажурные занавески, пробивалось солнце. Ника отвернулась и уткнулась в теплую грудь Льва. Он нежно обхватил её левой рукой и легонько прижал к себе. Его волосы теперь ещё сильнее походили на гриву. Она стала мягко приглаживать их своими маленькими ручками. Он тихонько сопел. Колли не удержалась и со звоном чмокнула его в нос. Он открыл глаза.
; С добрым утром – немного помедлив - любимая – сонно улыбнулся Лёня.
- С добрым – и она жарко обожгла его поцелуем.
- Давай сегодня никуда не пойдем – он крепко прижал её к себе.
- Давай, только ты мне кое-что расскажешь…
- Спрашивай – он удивился и немного ослабил хватку. Она воспользовалась этим и зарылась, смеясь, в одеяло.
- Почему, вы люди так всегда спешите - девушка вдруг стала серьёзной и села.
- Спешим? Чтобы жить. – парень тоже сел.
- Как это? Ведь у вас всё есть.
- Да, видно ты не зря сбежала, совсем жизни не видела. Понимаешь, миром правят деньги, а чтобы их достать нужно крутиться, постоянно.
- И все так…
- Нет, есть люди…у которых все уже есть. Достается или от богатых родителей или из-за удачного обмана…
- Барское племя?
- Да, точно подметила – он улыбнулся. Остальные же должны крутиться, чтобы заработать себе на хлеб.
; И ты тоже?
; И я тоже…
; Значит, я тогда отдала заработанную тобой, возможно последнюю, купюру – Ника заплакала.
- Ну и что, ему сейчас она нужнее.
- И много на улицах, таких как он, этот старик
- Достаточно – помрачнел Лев.
- Я хочу всё это видеть – она вскочила с кровати
- Зачем?
- Я хочу всё это видеть, я должна это увидеть.
- Ладно, ладно – и он стал спешно собираться.
В одиннадцатом часу они вышли из дома и направились в город. Теперь она смогла рассмотреть грязные улицы и заброшенные дома. Николина уже не замечала синее небо и яркое солнышко. Она увидела весь ужас города. Вот из деревянного покосившегося дома выбежал грязный мальчонка, в рваных валенках и порванной куртке с чужого плеча. Он сжимал в руке замызганного мишку, с почти оторванной правой лапой. Прыгал по заледенелым лужам и кричал что-то бессвязное. У одного из домов в сугробе спал в стельку пьяный мужик. Видно было, что сапоги его и верхнюю одежду стащили ещё вечером.
К обеду они дошли до церкви. У божьего храма собралась толпа прокаженных, калек, стариков немощных. Они просили милостыню у всех прохожих и прихожан. К храму подъехала белая машина, из неё вышла высокая девушка в дорогой шубе. Она направилась прямиком к храму, там у самого входа к ней подковыляла хромая старушка и протянула руку. Дама, будто не замечая её, прошла мимо. Старушка схватила её за край шубы. Девушка повернулась, её лицо исказил гнев, она подняла руку и с силой ударила старушку по лицу, из-за чего та покачнулась и упала.
- Тварь – прокричала Ника и бросилась к девушке
- Стой – Лев крепко сжал её в своих объятьях – ты не сможешь ей помочь, только проблемы себе устроишь
- Пусти, пусти – она пыталась вырваться из железной хватки – такие шавки не должны жить…
- Пойдём, её мы не в силах наказать – и он, вытирая Никины слезы, повел её вглубь улицы.
Лёва решил больше не играть на нервах девушки и уговорил пойти её домой. Она нехотя согласилась, ведь ей нужно было обдумать и принять (хотя как это можно принять) увиденное. Вечером она почти не разговаривала, не откликалась на ласки парня, замкнулась в себе. Сидела и смотрела в окно. Лев боялся её оставить одну, он позвонил своему университетскому другу и попросил передать, что он заболел, и пару дней не будет ходить на занятия. Так прошла неделя.
В это зимнее пасмурное утро девушка встала раньше обычного, собралась и села на край кровати, на которой спал Лев.
; Я, кажется, слишком долго сидела дома, да и ты почти не выходил на улицу из-за меня – за это время она впервые заговорила
- Да, солнышко, всё хорошо?
- Ну – она улыбнулась
- Наконец-то ты улыбаешься, я думал, что больше не увижу этой улыбки. Я сейчас соберусь, и пойдем куда угодно.
Уже через двадцать минут они были на улице. Спускались к трамваю. Грохот колес напомнил девушке, что вся жизнь – это движение и чтобы всё стало иначе она должна что-то делать. Она не сможет исправить этот мир, но сделает всё, что в её силах.
Они вышли на конечной, и пошли по парку. Запорошенные снегом, деревья смотрелись свежо и нарядно. Девушка бегала в снегу, смеялась. Она вернулась, теперь Лёва узнавал её, Ника была как в первую их встречу, весела и беззаботна. Одна из дорожек в парке уводила в тенистую аллею, Николина кинулась туда. Парень попытался остановить её, но не успел. Через пять минут она стояла у большого, мрачного здания
- Что здесь – в её сердце закралась тревога
- Это больница для неизлечимо-больных – вздохнул Лев - Ты ещё хочешь увидеть всё?
- Да – она решительно сжала его руку
- Тогда пошли
Они зашли в больницу. Здесь лежали те, кому почти не на что было надеяться. Врачи только мучили больных, все многочисленные таблетки и процедуры лишь немного снимали боль и продлевали на несколько дней их мучения. Они прошли по палатам. Колли видела обезображенные болью и болезнями лица, чувствовала их необычайное желание жить. Она вспомнила тот вечер, когда лежала в снегу и так проклинала свою собачью долю. Тогда она думала, что несчастней её нет на свете существа, но она ошиблась. Эти люди были намного несчастнее. Они знали, что обречены, но изо всех сил хватались за последние ниточки надежды. Многим было даже больно дышать и говорить, не говоря уже о движении. Они медленно умирали и никто не мог им помочь. Она подходила к каждому, держала за руку, говорила с ними, приободряла. Лёва видел, как после разговора с ней больным становилось легче. У них светлели глаза, уже затуманенные ожиданием смерти, появлялись улыбки.
Дальше они пошли в детский дом. Николина не могла понять, как люди могут бросать собственных детей, как каких-то беспородистых щенков. Она до позднего вечера играла с малышами, лишенными родительской любви и ласки. Директор детдома даже предложила ей работу нянечкой, что девушку очень обрадовало.
Вышли они, когда на улице уже стемнело. Денег не было и пришлось снова возвращаться пешком. После детского дома и общением с детьми девушка заметно повеселела, что не могло ни радовать Лёву. Они шли и увлечённо беседовали о своем будущем. Лев обещал найти работу и помогать вместе с ней слабым и обездоленным, она же, в свою очередь, пообещала пойти учится в колледж на педагога дошкольного образования, уж очень ей понравилось заниматься с маленькими детьми.
Они совсем не заметили как зашли в тёмный переулок. Сзади послышался шорох. Кто-то дернул Нику за руку:
- Привет, куколка – услышала она слева гнусавый голос
- Не троньте её – Лёва бросился в темноту с грацией льва.
Взошла луна. Николина смогла рассмотреть нападавших, их было трое. Они все кинулись на парня, но сравнится со Львом эти гиены никак не могли. Вдруг из тени забора вышел ещё один, с ножом. Он стал медленно заходить со спины, но тут, сзади на него накинулась Ника. Она по-собачьи, со всей силы вцепилась ему в ухо, из-за чего нападавший закричал и выронил нож. Он резко повернулся, девушка ослабила хватку. Нападавший ударил её рукой по лицу, и она завалилась в снег. Последнее что она расслышала, был отдалённый голос Лёвы : «Ника…». После она провалилась в небытие.
Она очнулась в снегу, огляделась. Кинулась к лежавшему неподалёку Лёве. Он как-то странно хрипел. Колли повернула его лицо к себе. Он попытался улыбнуться, но закашлялся. Она стала гладить его лицо и волосы. По её щекам текли слёзы:
- Не плачь, любимая – он провёл окровавленной рукой по её лицу – всё будет хорошо
- Не оставляй меня – она захлебывалась в слезах
- Я всегда буду в твоем сердце – он попытался улыбнуться – поцелуй меня.
- Хорошо – она прикоснулась своими губами к его холодеющим губам. Почувствовала, как перестало биться его сердце – Нет! – закричала она в исступленье – Боже, не забирай его, нет. Это я во всём виновата, только я. Зачем я его потащила в этот город, зачем. Почему я тогда не умерла в этой подворотне, он бы тогда остался жив… Лёва, ты слышишь – она стала со всей силы трясти его – не умирай, ты не должен оставлять меня одну, не имеешь права слышишь? Не умирааааййййй…
Она упала на его бездыханное тело и обхватила его за шею своими маленькими ручками, продолжая рыдать и проклинать все вокруг.
***
Утром, во дворе, нашли труп молодого парня. Его ещё не успело занести снегом. На нем, сверху, обняв передними лапами, лежала собака. Породистая рыжая колли. У неё были переломаны ребра на левом боку, но она всё ещё дышала. Правда, и к ней уже подступала смерть.
Следователь подошел поближе и увидел, как из глаз собаки катятся слёзы. Это его очень удивило, ведь раньше он думал, что собаки не плачут. А, оказывается, плачут, когда умирает самый дорогой и любимый в их жизни человек.
Через пару минут, собака вздохнула последний раз и…умерла на теле своего хозяина.
2 февраля 2013 г.
© Copyright: Марья Дементьева, 2013
Свидетельство о публикации №213021901632
адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=402756
Рубрика: Лирика
дата надходження 20.02.2013
автор: Марья Дементьева