Когда, друг мой Лешка, ты в последний раз чертил круг? Помнишь это замирание на секундочку, когда грифелек циркуля - о-о-опс! - аккуратно и точно возвращается в первоначально заданную точку? И как обидно, когда линия не замыкается - круг не удался! В жизни все происходит с точностью до наоборот. Здесь, получая граблями по лбу в точке отсчета, ты уходишь на новый виток бытия, чтобы, сделав круг, снова получить теми же граблями по тому же, в сущности, лбу. И так - не раз, не два. Некоторые всю жизнь умудряются ходить по одним и тем же граблям, нарезая круги своего собственного вполне реального земного ада.
- Так и шо робыть? – Ты так требовательно орал в телефон, Лешка, что я представила, как ты потираешь в очередной - сбилась уже со счету в который - раз ушибленный лоб. И я – хлопотная вещь дружба - стала искать ответ на твой болезненный и вполне закономерный вопрос. Нашла. Очень неожиданным и примечательным образом, почти случайно.
Побродив босыми нервами по осколкам человеческих судеб «Мифов и реальности», я решила отвлечься и написать что-нибудь стопроцентно романтическое – о любви, доброте, счастье. Сюжет в голове выстроился сразу, а вот с героями возникла проблема. Ну, не видела я их, не чувствовала. А дай, думаю, напишу с натуры! Поскольку мой главный герой – мужчина в расцвете лет, интеллектом не обделенный и большими деньгами не обезображенный до кастового высокомерия, я решила, что он будет актером. Ну, типа, пусть он уже достаточно известен, чтобы пережить острый звездит, и настолько любит свою работу, чтобы сей звездит не перешел в хронический звездоз. Оказалось, что таких типажей в толпах наших известных и знаменитых – днем с огнем… Короче, поиски занесли меня в фильмографию одного из любимых наших режиссеров - Сергея Урсуляка. У него, как правило, обойма актерская, как у хорошего бойца (или ювелира?) - высшей пробы. Фильмы (никогда не назову эти работы сериалами, хоть пристрели меня!) Урсуляка мы хватали всегда, как пирожки, - с пылу с жару. Все. Кроме последнего. Тут ты орал и настаивал, а я артачилась. И режиссер здесь вовсе ни при чем, просто шумиха, поднятая вокруг фильма прессой и телевидением была такой навязчивой, что сама по себе набила оскомину. По заданной медийной программе смотреть не хотелось, уходить от стереотипов было в лом. Так я и осталась до поры в неведении относительно революционной молодости Максим Максимыча Исаева - будущего Отто фон Тихонова, пардон, Штирлица. Как видишь, скепсис мой до сих пор не развеялся. Какое счастье - эта моя упертость, вот не думала! Ядовитая критика - по большей части весьма поверхностная - не помешала мне, а рекламная шумиха давно утихла. И события выстроились в нужном порядке: я сначала фильм посмотрела, потом думала над ним, а потом стала свои мысли сверять с тем, что думали другие, в том числе и пресловутые кинокритики. И все это время меня не покидало ощущение движущегося по кругу грифеля циркуля. И в ушах постоянно звучал твой, Лешка, вопрос.
Я и до "Исаева" уважала Сергея Урсуляка. Уважала как старый, избалованный давно канувшим в лету киноклубом "Восходжение" зритель, любящий кино не ради узнавания в герое деда Левка с соседней улицы моего детства. И даже не динамика сюжета меня привлекает. Мне доставляет несказанное удовольствие очерчивать жизненную позицию автора посредством киношного изобразительного материала. Люблю все! Конструкцию сцен, музыку, диалоги. И, конечно же, игру актеров. Ту, классическую, игру, когда не кулаками и ногами машут, а играют лицом, глазами, сердцем. Фильмы Урсуляка замечательно щедры на все эти зрительские радости. Особенно по нынешним скудным временам. И - что меня больше всего поражает и восхищает - от первого до последнего кадра режиссер знает, что он хочет сказать. Имеющий уши слышать - да слышит. Самым болезненным в "Исаевской" эпопее и было как раз то, что, хоть уши-то и есть у всех, повынимать из них бананы для лучшей слышимости далеко не всем удалось.
Фильм Урсуляка, что ты ни говори, - о людях на войне. На самой жестокой с точки зрения человечности войне - гражданской. Не когда в одних окопах - наши, а в других - враги, вероломные и незваные. И ты не рассуждаешь, кто они там - эти люди в окопах противника. Враги - и точка. Куда как сложнее, когда во вражеских окопах свои - соседи, родственники, сослуживцы, земляки. И каждый в отдельности - люди-то, вроде бы, неплохие. Кто лучше, кто хуже. А сами-то мы - без греха? Мы ведь примеряли хоть раз в жизни на себя и роль героя, и роль предателя (ну, вот хоть и на допросе)? И что же? Все так и были уверены, что повторили бы подвиг и не допустили бы предательства? Я вот лично до такой степени пауков боюсь, что, если мне даже издалека тарантула показать, я все государственные секреты выдам. Не Штирлиц я, стало быть, не Исаев. Правда, если бы в опасности был мой ребенок, - тут уж я бы хоть и по тарантулам голыми пятками. А на допросе... - да, простит меня Родина! А знаешь, почему? Да, потому что я своего ребенка реально люблю! Вот об этом и говорит Сергей Урсуляк. Он своих героев - на чьей бы они стороне ни воевали - любит. Потому что они, как сказал один из персонажей - Василий Блюхер (К. Лавроненко), - все русские. И судит он их не по закону идеологии - за белых они, или за красных, не по закону безысходности военного времени, а по Божьему закону любви. Это - совершенно иная, более объемная система координат. В эту систему сложно вписаться, если идешь по жизни по плоской линии некогда заданного круга. В нее и не вписались те, кто в многочисленных комментариях и рецензиях говорил о том, что фильм-де не дает ответа на главный вопрос: так за кого же в данном случае телевизор, - за белых? Или за красных? Причем, если еще лет двадцать назад "за красных" априори было - "за наших", то теперь - все несколько иначе. Теперь демократия, блин! И "красный" - не факт, что "наш", и "белый" - не факт, что "ихний". И наоборот - тоже не факт, как выяснилось. И так это все запуталось, что вполне адекватные люди говорят: в нашей многострадальной стране не наступит лучшая жизнь, пока мы не дадим себе ответ на скраментальный вопрос: так за кого же мы - за белых, или за красных. Да, полно, господа! Жизнь в нашей стране (селе, городе, доме) не станет лучше, если мы не научимся любить. Если мы не прекратим воспринимать друг друга по идеологическим, национальным, классовым или еще каким-нибудь другим партийно-кастовым признакам, и не научимся измерять жизнь, друг друга, Родину мерой подлинной, а не декларативно-плакатной любви. Той любви, где по Божьему закону нет места лжи, воровству, пофигизму, лени и идолопоклонству.
С точки зрения такой любви в фильме Урсуляка - все железно закономерно. Вот уходит из дома, оставляя растерявшегося сына - почти мальчишку - меньшевик, бывший революционер Владимиров (Ю. Соломин). Уходит, определяя для себя, - за белых он, или за красных. Выбирает по-справедливости? Да, разве с такой поникшей спиной уходят уверенные в своей правоте люди? Разве идеологическую победу так пронзительно играет Юрий Соломин? Нет, таких спин у победителей не бывает. Зато они бывают у предателей. Соломин играет предателя. Отца, приносящего в жертву молоху идеологии своего единственного сына. Герой Соломина, ступая за порог родного дома, начинает свой адский круг с того, что убивает в себе отца. И с этого момента его реальная гибель предопределена. Сцена смерти от руки мародера - вполне закономерна. Круг замыкается.
Еще жестче сыграна Константином Лавроненко не оставляющая сомнений сцена жертвоприношения. Под звуки Интернационала министр Дальневосточной Республики Блюхер выносит из вагона правительственного поезда гробик с телом дочери. Чтобы спасти ребенка отцу не хватило нескольких дней. Выстроился караул, звучит революционный гимн, а мимо, не обращая внимания на красный антураж, идет убийца-отец. Тебя удивляет, что революционный путь этого деятеля усеян трупами? Меня - нет. Отцу, принесшему в жертву ребенка, уже не будет больнее. И рассказ о гибели Блюхера от рук революционных соратников закономерен здесь, - божество пожрало своего служителя. Я смотрела на эту тяжелую сцену, почти притчу, и думала о том, какой ерунде мы приносим в жертву своих детей и поныне. Какие оправдания мы себе придумываем! Какие ценностные системы выстраиваем! И убиваем их. Как убил своего сына меньшевик Владимиров, предопределив своим отцовским выбором и его будущий выбор. Сын - тот самый разведчик Исаев и будущий Штирлиц (Д. Страхов) - в пику отцу выбирает другой лагерь. Выбирает трудно, мучительно, переступая через трагедии и смерти близких людей. Иногда – вопреки всему, даже здравому смыслу. Да, он сопротивляется отцу, но не выходит из заданной тем плоской системы идеологических координат. И тоже предает. Сначала трогательно, предельно честную хрупкую девочку, что стала его женой, а потом и своего сына (его в фильме нет, но мы-то с тобой не только зрители, но и читатели, верно?).
Запрограммированные идеологически подкованными родителями (не важно, в сущности - так, или эдак) мы тоже предаем. Мы идем в своем выборе по заранее заданному кругу, возвращаясь в исходную точку, получая каждый раз граблями по лбу. И у нас, как у героев "Исаева", нет воли изменить систему координат. Что мы оцениваем? Партию? Идеологию? Пользу и возможности? Когда мы судили тех, кого выбираем, по Божьему закону любви? Никогда. Иначе, разве мы выбирали бы воров, лицемеров и мздоимцев?
Самая трудная роль в "Исаеве" досталась молодому Страхову. Сказать, что актер талантлив – ничего не сказать, иногда хотелось отвернуться, казалось, ты не в глаза экранному герою смотришь, а в душу актеру заглядываешь. Даниил Страхов играет на пределе возможностей неспособность человека изменить собственную систему координат. Его герой, Лешка, так похож на тебя! Он – вундеркинд, умница, обаяшка, но в нем нет любви. Он никогда себе ее не позволял. Пресловутая преданность делу (ах, как часто я слышу это от мужчин и сегодня, и уже, к сожалению, не только от мужчин) предопределила жизнь этого человека, и ему не хватает любви, чтобы подняться над плоскостью своих координат и превратить круг в спираль. Как не хватает и нам этой самой неплакатной, не затасканной по сопливым романам и сериалам, не разменянной на эквилибр постельных сцен любви, для того, чтобы изменить свою систему губительных, адских координат. Нам не хватает, друг мой Леха, любви для того, чтобы не просто понять, а чтобы, поверив, захотеть проверить, как это - подняться над своими убеждениями, выйти из заданной плоскости, оценить себя и мир вокруг по другим - увы! - чуждым большинству сегодня Божьим законам. И перестать врать, красть, угождать своим низменным похотям. Да, я верю, верю, Леха, что ты не вор, не лжец! Ты просто никогда никого по-настоящему не любил. Ты никому ничего не отдавал. Твоя система координат - не в пример объему твоих мозгов - до горестного вопля плоска и незамысловата: похмелье – работа (ну, о-о-о-чень для страны важная и нужная!) – запой (конечно же, только шикарный виски!) - похмелье. Чем не адский круг? Ты не веришь в счастье, Леха? Да, и не удивительно. В твоей системе координат его нет. И быть не может – тесно ему в ней, как тесно было бы жене, детям... Для того чтобы они стали возможными в твоей жизни, нужно уходить из круга на спираль. Как это сделать практически? Вот для этого я тебе «про кино» и рассказывала. Поднимись, как Урсуляк, над полем боя, оцени происходящее с точки зрения если не любви, то хотя бы пользы. Посмотри и трезво содрогнись: кому реально нужна твоя работа? И что она дает тебе? Бабло и понты – не в счет! Для начала, поверь: мы не существуем в заранее заданной системе. Решение Творец Систем оставляет за нами. Мы принимаем решение, а Он по своей Отцовской любви создает нам обстоятельства сообразно нашему решению. Представляешь, друже, объем этой любви, если первое слово Он оставляет за нами? И это называется Сотворчество. Как же мы в массе своей мелки, если при таких грандиозных возможностях имеем сегодня такие убогие результаты. Грустно!
И еще пару слов. Самую глубокую и объемную оценку работ актера Даниила Страхова я нашла на сайте его поклонников www.dstrahov.com. Люди, влюбленные в творчество актера, оказались гораздо объективней маститых образованных кинокритиков. А знаешь почему? Верно, Лешка, любят потому что.
адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=325600
Рубрика: Лирика
дата надходження 27.03.2012
автор: alla.megel