Губы скрутив, я насвистую, думаю,
Ладонью втирая пространство в лицо,
Сижу в темноте над потёртою тумбою,
Сутулясь, сливаюся заподлицо.
Она пахнет лаком и старой косметикой,
Как будто впихнули в неё химзавод,
Взахлёб мы рыдали над арифметикой,
Над нами смеялся горбатый комод.
За ящиком книжным, есть углубленье,
Остался нетронутый верный тайник,
Представьте себе, каково удивленье
Найти сигареты и старый дневник.
А сколько там было ножей и кастетов,
И номер девчонки со словом: «Звони!»
Я вспомнил то самое юное лето,
Как сидя на тумбе, шептали: «Люби...»
Александр Кармышев
22.01.2022
