Плотные, коричневые гардины, нещадно крали солнце и лишь несколько полосок света пробивались сквозь эту завесу. Пыльные стены, книги, полки и даже воздух казалось, состоит из чего-то невероятно тяжелого, оседающего в легких и не дающего свободно дышать. Впрочем свободно дышать он перестал 17 июля 1962 года. Ему тогда должно было исполниться 7.
Робко ступая по покатому карнизу крыши , долго вглядываясь куда-то в глубину двора , он представлял себя птицей. Жилистая загорелая рука тот час же одернула его за плече. Взгляд полный негодования и презрения мог испепелить все живое на этой планете. Потупив глаза он внимательно рассматривал изрядно потрескавшийся рубероид в маленьких бороздках которого ползал муравьиный отряд.
- Что это ты вздумал! Я тебе покажу как лазить по крышам , будешь сидеть дома и не выйдешь никуда две, нет три недели!
В этот момент, когда облако похожее на летающий корабль так и норовило столкнуться с огромным серым вулканом , он решил стать немым.
«Как же это прекрасно», - я никогда больше не заговорю с «жилистой рукой» и даже если ей вздумается меня больше никуда не выпускать, я обязательно что-нибудь придумаю. Главное никаких диалогов и оправданий.
Здесь покоится Якуб Станкович , 22.05.1955-17.07.1962.
«Теперь меня нет. Я умер»
Отныне меня зовут Горан, - приятно познакомиться. Я немой , до тех пор пока жива «жилистая рука», именуемая некоторыми как отец, но этого слова я больше никогда не произнесу.
Горан юрко увильнул от разъяренного отца , ему оставалось всего 4 минуты до самого главного события его жизни.
хрупкая она какая-то... 
пасибо 
