Мы бродили по залам галереи, будто по сказочной детской площадке. На стенах в рамах сказочные опять же детки ели мороженое, играли, кокетничали, смеялись и грустили. Пухленькие, румяные, в панталончиках с рюшечками. Детки Жени Гапчинской – невероятной киевской художницы с большим искренним сердцем, - как будто бы воплощение библейского пожелания «будьте как дети». С картин буквально выплёскивалась радость.
- Не могу подобрать слово, вмещающее всё, что есть здесь, в этом зале. На этих картинах, - посетовала я, обращаясь к молодой спутнице, тоже художнице.
- Нежность, - подсказала она. И это было действительно - то слово.
Мне давно хотелось поговорить о нежности, но я всё не знала, с чего начать, с какого боку подступиться. С недавних пор, пристально разглядывая женщину в себе, я пыталась понять, чего мне не хватает. И пришла к выводу, что почти лишена такой женственной черты, как нежность. Стала приглядываться к другим женщинам – подругам, знакомым. Мысль о том, что нежность – страшный дефицит характера современной женщины, оформилась не сразу. Очень уж не хотелось её допускать. Но всё же пришлось, потому что это – факт: нам катастрофически не хватает нежности. Не как спонтанного проявления чувств, а как фундаментальной черты женского характера. Да, куда же она подевалась? Как? Почему? И что нам теперь с этим делать? Вопросы – не праздные и требующие серьёзных поисков ответа. Нет-нет, вовсе не из простого любопытства или желания пофилософствовать. Просто хочется быть счастливой. А без женственности характера не бывает женского счастья. Знаете, ради этого самого счастья я готова на смелый эксперимент – развить в своём характере самые красивые и нужные черты женственности: нежность, кротость, терпение, умение прощать, сочувствие.
Изучение современной литературы, наблюдение за поведением женщин, а потом размышление о прочитанном–увиденном привели меня к грустному выводу: нежность, как качество женственности почти погибла под бомбардировкой феминизма. Она стала реликтом в обществе, где настойчивость и целеустремлённость стали фундаментальными чертами успешной женщины, а успех и обеспеченность – эквивалентом счастья. А ведь мне довелось знать очень многих успешных женщин, но по-женски счастливых среди них по сути и не было… Все знают: чтобы быстрее достичь цели, нужно быстрее к ней двигаться. Но мало кто задумывается, что двигаться-то нужно в правильном направлении! Расшифровываю: чтобы достичь успеха, нужно развивать в себе черты характера, способствующие успеху, а чтобы счастья – способствующие счастью. И это – совсем не одно и то же. Достижение успеха в нежности не нуждается. Для счастья нежность необходима. Вот такая петрушка.
С чем только не путают нежность замороченные феминизмом, измученные необходимостью выживания в мире мужской инфантильности женщины! С бездеятельностью, безволием, хитростью (да-да, с женской хитростью – «чтобы мужиков ловчее охмурять»). Но чаще всего эквивалентом нежности в убеждении современных женщин выступает слабость. Женщина, вынужденная работать наравне с мужчиной, делать карьеру, сама пробиваться в жизни и ещё детей в люди выводить, априори не может позволить себе быть слабой. Так становится понятно, куда подевалась нежность – не как проявление любви, а как черта, присущая истинной женщине. Мы – не слабый пол, мы – неслабый пол! Следовательно, не можем позволять себе всякие нежности. Логично? Не знаю… может быть… Но почему ж так грустно?.. А я, знаете ли, в последнее время наблюдаю удивительную вещь: если мысли и поступки правильные, в душе всегда присутствует радость, какими бы трудными и некомфортными они ни были. Божественная логика всегда несёт в себе зёрна радости. (Не это ли имел в виду Апостол Павел, когда писал: «Радуйтесь! И ещё говорю вам: радуйтесь!»). Так почему же выбор между женской силой и женской нежностью радости не приносит? Может быть, потому что в нём нет логики? Не житейской, человеческой, а настоящей – Божественной?
В воспоминаниях женщин с нежным характером всегда присутствует папа-король. Ну, разумеется, не монарх, а просто папа, который относится к своей дочери как к принцессе. Нежность в характер дочери привносит не мама, а любящий и восхищённый отец. Парадокс? Только на первый взгляд. Отец, мужчина – сильный пол. Он призван играть в жизни своих близких женщин – жены, дочери – роль защитника. Сильный отец (ясное дело, что не только и не столько физически, сколько душевно и духовно) рядом – это та крепкая защитная стена, за которой может безбоязненно цвести и развиваться тоненький стебелёк – нежный и беззащитный – доченька, принцесса. Защищённость, как вода растеньицу, нужна женщине для того, чтобы в ней не умирала изначально заложенная Творцом нежность. Чувствуя свою защищённость, девочка может без страха быть отвергнутой проявлять нежность, ласку в словах и поступках, Божие зёрнышко в ней развивается и становится неотъемлемой частью характера. Отец, пренебрегающий ласками дочери, или – ещё хуже – отталкивающий их, лишает своего ребёнка счастья. Не более – не менее.
Женщины моего поколения (да, и, к сожалению, не только моего) в принципе не могут быть нежными. Мы – за редким исключением – дети проспиртованных отцов. Мало кто из моих ровесниц имел счастье расти при непьющем папе. Водка – та бомба замедленного действия, которая разрушала и продолжает разрушать наши женские судьбы. Мы не были защищены. Мы не стали нежными. Для нежности нужна смелость. А нам мешает страх быть отвергнутыми, так как мы были отвергнуты своими отцами. Мы боимся, что нас неправильно поймут, оттолкнут, унизят, что наши слова и поступки будут восприняты как-то не так. Мы просто боимся. И что самое страшное – до горечи! – мы боимся даже себе признаться в том, что боимся… Недавно я поймала себя на том, что боюсь приласкать своего взрослого сына. Воображение, поднаторевшее, видимо, в подобных упражнениях, услужливо нарисовало мне картинку, как мой сын шарахается от меня: «Ну, ты что, мам, я ж не маленький!» Всё это происходило в моём воображении (будь оно неладно!), но чувство униженности было на удивление реальным и горьким. «Стоп, - сказала я себе, - ты ничего ещё не сделала, а сын ещё ничего не сказал. Это – не реальность! Это – страх». Вот тогда я впервые задумалась над тем, сколько раз моё отравленное страхом воображение мешало мне быть нежной, ласковой. Какая жалость! А в моём нынешнем положении – ещё и грех. Потому что так, на счастье, произошло в моей жизни, что Бог-Отец даровал мне право называть Его «Авва-Отче» (Папочка!). Если вы внимательно читали Библию (что вы её не читали, я просто не могу допустить), то знаете, где это написано. Там сказано, что верующий в личности Творца имеет Отца. В смысле – того, кто любит, заботится, учит и защищает. А в ответ ждёт доверия. Я не воспринимаю Бога как незыблемый и непознаваемый абсолют. Напротив, убеждена, что Он жаждет, чтобы мы познавали Его, доверяли Ему. Более того, проявления недоверия очень Его огорчают, прочтите книги пророков, там это – яснее ясного. А самое грустное, что именно недоверие первых людей привело их и мир на путь греха и разрушения. И это навсегда изменило и лицо Земли, и судьбу человечества. Значит, всякий раз, когда я боюсь проявлять нежность к моим близким и родным, я говорю Ему: «Отец, я чувствую себя незащищённой, Ты плохо меня оберегаешь!» Абсурд? – Да! Грех? – Вне всяких сомнений. И глупость невероятная. Ведь где ещё найду я отца, который защитил бы меня лучше?! Конечно, Он не стелет мне под бока мягоньких подушек. Он временами разрешает мне сполна пожать урожай моих необдуманных и глупых решений. Он допускает в моей жизни и слёзы, и потери, и болезни. Он дал мне не только право выбора, но и право жать то, что я сею. Но Он – Защитник. Впервые я поняла это своей детской интуицией в четыре года, когда оказалась под колёсами соседского грузовика. Дядя Валентин разворачивался задом в наш двор и не заметил меня в куче песка с моими куклами. Колесо размером с две меня могло раздавить как котёнка, а, между тем, лишь слегка коснулось отставленной ноги. Даже не успев испугаться, я, пятясь, вылезла из-под переднего бампера к ужасу бабушки и соседа. Целая и невредимая. Увидев перекошенное лицо доброго дяди Вали и услышав отчаянный крик бабушки, я вдруг подумала, что кто-то очень могущественный защищает меня и бережёт. И вместо страха почувствовала радость. Я и теперь чувствую эту радость, когда осознаю, какой у меня Отец.
Детство нельзя вернуть. Мои родители были такими, какими были. Другими им стать не дано. Необходимость выживать в сложных житейских условиях, разочарование в силе близких мужчин выковали мой характер лишённым нежности. И я не знаю, как изменить прошлое. Но, как человек верующий, я знаю, что делать с грехом. Прежде всего, каяться и просить прощения. А потом стараться поступать правильно. Изо всех сил! Зная наперед, что сил этих будет совершенно недостаточно, и веря в то, что Отец всегда рядом и всегда придёт на помощь.
Трудно представить, что уже завтра я стану нежной. Намного проще – что уже сегодня я перестану сдерживать нежное слово, жест, поступок. Из поступков вырастает привычка, из привычек – характер. А мой характер влияет не только на мою судьбу. Он влияет не двух моих сыновей. Так же, как характер сильного отца формирует нежность дочери, нежный характер мамы формирует мужество сына. Ведь именно нежность – а не слабость – черта, побуждающая мужчину быть защитником. Моя бабушка – папина мама – осталась в моей памяти дамой отнюдь не нежной. Да и не особо женственной. Может быть, поэтому мой отец не смог быть мне настолько защитником, чтобы я не боялась показаться слабой. Но, имея другого Отца, я могу прервать эту генетическую цепочку и дать своим сыновьям столько нежности, чтобы они смогли стать для своих будущих дочерей папами-королями. А для жён и Родины - мужественными защитниками. Может быть, именно для этого дал мне Господь двух таких красивых сыновей?
ID:
423059
Рубрика: Проза
дата надходження: 06.05.2013 08:45:58
© дата внесення змiн: 19.05.2014 07:45:42
автор: alla.megel
Вкажіть причину вашої скарги
|
А ты и кентавриха - это у меня никак не вяжется, не наговаривай!!! 
