1. Фима Жиганец.
Мама дорогая…Обычно такие вирши я не дочитываю не то что до конца – до середины. Как говорил один неглупый человек – понос слов при запоре мыслей. Кошмар, кошмар полный.
- 10
За всё.
2. Владимир Безладнов.
МАНИФЕСТ – так озаглавил автор свою работу, позиционировав, таким образом, и жанр, и адрес, и свою задачу. И поскольку это не торжественное письменное обращение верховной власти к народу (теперь это так не называют), не Манифест к народам мира, я сделал вполне естественный вывод, что это Литературный манифест – то есть, обращение к собратьям-литераторам, а попутно – и к потенциальным читателям. Сделал вывод, и приготовился воспринимать и осмысливать внятную, отчетливую программу какого-нибудь неизвестного мне пока литературного сообщества, от чьего имени выступает автор. Программу, написанную языком, понятным всем и каждому, чтобы даже я – старый ретроград – понял, к чему меня призывает автор, и проникся его идеями. Но, уважаемые Дамы и Господа – не тут-то было! Я тут же закопался в нем, как бестолковый кутенок, и вынужден был по десять раз перечитывать строки Манифеста, пока не добрался до конца.
Не скрою, мне было довольно любопытно продираться через непроходимый бурелом авторских ассоциаций, чтобы, в конце концов, добраться до сути и смысла. Я сознательно не говорю «бурелом метафорических наворОтов», потому что, несмотря на сумбурное обилие образов, метафора, в сущности, здесь всего одна, завуалировано преподнесенная нам в самом начале, затем подаваемая на стол еще несколько раз под разными соусами, и, наконец, окончательно раскрытая в финале. Это как раз тот самый «свадебный флаг» – символ чистоты и непорочности невесты, а также – символ плодородия. Не те флажки, которые теперь стало модно прицеплять к машинам, сопровождающим свадьбу, не те мусульманские свадебные знамена и флаги, которые делаются заранее, а потом хранятся всю жизнь на женской половине. Нет! Это «моняка» – окровавленная простыня, которую, в прежние времена, привязывали после первой брачной ночи к шесту и, с песнями и плясками, гордо носили от двора ко двору, демонстрируя всем.
Я не знаю, почему автор настолько зациклен на проблеме потери девственности (в данном случае – девственности Речи), что обсасывает эту проблему со всех сторон. Это его самолеты. Я не ханжа, но мне кажется, что кроваво-красных пятен тутовника и белого полотна простыней в стихах чересчур много. Это, знаете ли, как раствор лекарства, который бывает слабым, насыщенным и пересыщенным. И, как говорил один мой знакомый провизор: «От слабого нет ни вреда, ни пользы, от насыщенного – только польза, а вот пересыщенным можно и любимую тещу убить».
Ну, так вот, я-то смысла добрался (по обязанности), а захочет ли совершать подобную работу каждый читатель? Кстати, я добрался, и все равно у меня остаются «непонятки.
Возвращаюсь назад и читаю «зачин», написанный в стиле басен дедушки Крылова:
«Однажды данный дар беречь -
По шорстке церберу задача…»
И первое же, что бросается в глаза – это чудовищная грамматическая ошибка. Уважаемый автор! Слово «шёрстка» пишется через «Ё»! Ну, как же так можно, ё-моё!
«…Но речь - не дАдена извне,
Растёт, как сорная, себе,
Случив прозрачия иначе…»
Иначе – как? Иначе, чем кто? Иначе – с кем?
Оставлю в покое старославянское слово «дадена», сохранившееся сейчас, по-моему только в словарях языка болгарского, наиболее близкого к старославянскому. Вполне возможно, что автор употребил именно его не только для сохранения размера, но и, желая подчеркнуть устарелость такого понятия, как девственность, особенно – в применении его к речи и языку. А вот к выражению «случив прозрачия» прицеплюсь. Да, случка – это половой акт для получения приплода у животных. И случайный акт, зачастую, приносит потомство, гораздо больше приспособленное к жизни, чем элитное. Но вот слово «прозрачие» или «прозрачье», меня, извините, вообще безумно раздражает. Слово это тоже старославянское, но сегодня его нет ни в одном толковом словаре, даже в болгарском. Не так давно оно было вытащено каким-то поэтом из «пыли веков» и с тех пор стало чрезвычайно модным в сетевой поэзии. Модным, потому что очень удобным, поскольку никто не знает его подлинного значения, и каждый автор может вложить в него свой собственный смысл, а бедному читателю приходится каждый раз, встречаясь с ним (словом), ассоциативно догадываться, что же именно автор имел в виду
«…Ссудив талантом в рост хмельным,
Как мясо, в каждом, обживая кости,
Не купленной –
С рождения к нутру присохшей остью,
С изгибами, пусть Бог и не простит…
Журчит исчадием, велит носить стигматы,»…
Вопрос: как можно «журчать исчадием», если «исчадие», по Далю, – это то же, что «чадо», то есть – ребенок, и только в выражении «исчадие ада», принимает негативную окраску – «порождение зла»?
Второй вопрос: какие стигматы и почему заставляет Речь носить и автора, и всех остальных? Всем известные стигматы Христа, появляющиеся у фанатичных истериков? Стигмы, которыми клеймили в древности рабов и преступников? Или антропологические стигматы, открытые Чезаре Ломброзо и указывающие на потенциальную склонность человека к преступлению?
«…Кормиться счастьем невозбранных встреч
Семантики «не в бровь» и мата;
Ты знаешь сам: своей руке и нерв - струна,»…
Струны-нервы – избитый образ. Ну, да ладно – в этом контексте он на месте. Кто захочет – поймет, что имеется в виду.
«…Но время, поездом, идущим «на»,
Трясёт, подписывая шелковичной кровью
Любую штуку полотна,
На длинном текстовом заборе;»…
«Штука полотна» – это длинный, обычно не менее 60 метров, кусок ткани, свернутый в рулон. В развернутом или разрезанном на куски виде моментально перестает быть «штукой». Кроме того, не понял назначения запятой после этой самой «штуки».
«…Согласно взятой рано, сдуру, форе,
Мы – всех быстрей уйдём,
В честную мать-сыру-бумагу,
Да… Не минует эта фляга.)...
Какой именно форе, и у кого взятой? Если речь идет о сетевой поэзии и свободной публикации в сети, то я очень надеюсь, что в «мать-сыру-бумагу» массовая сетевая поэзия, как продукт внеплановой случки Речи бог знает с кем, все же будет попадать в самом крайнем случае, да и то – за счет самих авторов.
Ну, а «фляга» появилась в тексте, наверное, потому, что емкость молочной фляги во много раз больше, чем у чаши из идиоматического выражения «да минует (не минует) нас чаша сия».
«…Но наших слов красна цена –
Вот эти тутовые пятна,
По ткани свадебного флага…».
И, наконец, последнее: я ведь так до конца и не понял ни твердой и определенной позиции автора, ни от чьего лица он проповедовал, ни какова, все же, цена этих самых тутовых пятен на белом полотне. Стоит или не стоит случкой-то заниматься? А ведь автор писал Манифест!
P.S. А вот вольные ямбы, которыми написано стихотворение, мне нисколько не мешали.
3. Надя Яга
Формальная игра со словами, неоправданные красивости, плохое звучание. Общее впечатление нехорошо – 4 из 10, соответствие теме слабое 5, итого - 9
|
|
