Казалось, что все одновременно выдохнули и стихли. Вместо победных песен - "плине кача над Тисеней". Из толпы, как ладьи из моря, выплывают обшитые красным гробы - грубые колыбели положивших жизни за Будущее...
Звоню маме и говорю "Люблю", так редко говорю ей это "Люблю"... Стою у столба, где еще вчера - дым и ошметки огненных струй, плачу в телефонную трубку...
Мама кричит. На Грушевского, у баррикады, играют на саксофоне. Народ собрался и поет. По зову сердца поет. Выдыхая вчерашний дым, сидя на недогоревших покрышках поет. Мама говорит, что ее сердце не на месте из-за меня. "Мама, - говорю я ей, - у всей страны сейчас сердце не на месте". Но разве может она понять, она, замкнутая и никогда не выходящая за рамки своей лилипутии - понять? Мама не привыкла думать о будущем государств. С такой жизнью, как у нее, думается только о локальных и личных перспективах. Мама стареет. Я не могу дать ей второй жизни. Ни хотя бы улучшить ту, которая сейчас. А она мне дала. МОЮ жизнь дала. "Ти ж на моїм серці лежав"....- пробирает до костного мозга.
Мама, я лежала на твоем сердце. И я совсем боюсь стать такой, как ты. Прости эту страну и меня. Может, родившись в другом месте, ты бы была иной. Мама, на этой неделе мы изменили наше Настоящее, чтобы у НАШИХ детей, было Будущее. Жаль, что ваше поколение не смогло сделать этого для нас.
|
|
